– Алеша уснул? – спросила Женя, завидев меня в дверях.

– Уснул.

– Посидишь с нами?

– Угу…

Потихоньку завязался разговор, который, конечно же, завертелся вокруг моих подвигов, но особо в подробности я не лез, отделываясь общими фразами: бью тварей, попал в струю, награждали… да, всадников видел… да, крепкие… да, страшно… да, ее величество тоже видел… да, не один раз… да, волнительно…

– Когда уезжайт? – донесся от входа вопрос с немецким акцентом.

– Завтра. Утром.

– Служба?

– Да, служба.

Удобная отмазка. Но не говорить же этим чужим теткам, что время прибытия за мной самолета я сам назначил. Мог бы и дольше погостить, Вика вон до Рождества собиралась остаться, но смысл?

– Тогда ждать сейчас здесь! – от приказа покоробило, но я быстро сообразил, что это опять издержки неродной речи.

– Вот! – спустя пару минут на свободное от чашек место водрузились две увесистые шкатулки, – Твой вещь!

Открыл обе – золото, брильянты… может и не брильянты, но какие-то камни, я в них все равно не разбираюсь. Отдал должное немецкой практичности – среди множества украшений даже обручальное кольцо поблескивало. От родственниц потянуло жадным интересом, от драгоценностей захотелось отказаться, но потом подумал: «Какого хуя?» Я Наташке ни одной золотюльки не подарил, потому что придурок, а тут их почти килограмм!

– Спасибо! – под общий разочарованный вздох захлопнул крышки и прибрал шкатулки.

Провожая нас с мелким на военный аэродром, почти все семейство фонтанировало виной и смущением. Мама Яна тихим злым шепотом выговаривала бате по-немецки, он с ней вяло односложно перелаивался на дойче.

– Папа! – обнял зеленоватого главу семьи, – Береги себя!

– Не пропадай! – батина ладонь опустилась на плечо.

Вина и облегчение…

Вина, что два года назад не посчитал нормальным? Вина, что не уберег мать? Вина, что напился вчера?

Облегчение, что я его ни в чем не обвиняю? Облегчение, что не надо со мной заниматься, пристраивать по жизни и прочая?

Сплошные непонятки…

– Мама Яна! – обнял немку, наиболее уважаемую мной в этом семействе.

– Nimm dich in Acht! (Береги себя!) – раздалось ответное пожелание на немецком, – Приезжай на отпуск!

И снова – вина пополам с облегчением! Почти те же вопросы.

– Мама Рита!

Объятия с второй женой отца вышли нейтральными: вчера в подпитии Маргарита излучала легкую похоть, но уже сегодня – ничего. Мне даже стало интересным – кто перебил семейной бляди желание? Уж точно не батя!

Объятия и короткие чмоки в щеки с сестрами прошли на обязаловке, кроме Вики, конечно! С этой девчонкой я сроднился и помял в кольце рук от души.

– Держи меня в курсе расследования!

– Auf jeden Fall! (Обязательно!) Nimm dich in Acht! (Береги себя!) Удачи!

– Мне тут в голову пришла мысль, – как обычно издалека начал Младший, устраиваясь в моем кабинете.

– Случайно забрела?

– А?.. Нет, не случайно, я ее уже неделю приваживаю…

– Ну, давай, жги глаголом! Можешь еще причастиями огоньку добавить! – Сегодня с утра я наконец-то сдал Угоринского детёныша обратно на пэ-эм-же Ворониным вместе с чертовыми модельками, честно спертыми из бирской спальни, которые в отместку так и норовили попасться под босу ногу! Не лего, но тоже ощущения нехуевые! Поэтому настроение у меня пока что было – заебись!