– И звали его Арио Фонтен? – Фло заметно оживилась.

– Совершенно верно. Фонтен давно звал Марше в гости и даже приглашал перебраться в Куан, вот наш Жак и поехал повидаться с родичем и на местные условия жизни посмотреть. Да только неудачно вышло. Связался Арио к тому времени с опасной компанией, взялся работенку прибыльную для них проделать, но быстро понял, что после такой работы в живых его точно не оставят. А отказаться уже нельзя – прямая дорога в могилу. Вот и поделился он с родственником своим планом, а поскольку уверенности в удачном исходе дела не испытывал, то и завещал в случае своего исчезновения завершить дело. С чем и выпроводил Жака в обратный путь, боялся, чтобы наниматели и его не выследили.

Арио ходил на разведку в парк вашего замка, тогда и присмотрел огромную березу, в дупле которой он спрятал принесенную с собой железяку, которую потом выдал за корону. В ночь кражи он пробрался в замок, выковырял из герцогской короны сапфир, а во время бегства нашел время влезть на березу, оставить там камень и забрать лжекорону. Он сам поднял тревогу, намеревался всунуть подельникам валяющееся ныне у нас в сундуке железное убожество и в поднявшейся суматохе уйти в глубь Аллории, чтобы позже вернуться окольными путями. Если бы удалось, то подельники сочли бы его погибшим, а он бы преспокойно забрал камень и поселился бы в Монтере или где-то еще. Но что-то пошло не так. И неделю спустя, не дождавшись родственника в условленном месте, Жак Марше сам посетил парк замка д’Астра, нашел березу и забрал сапфир.

– Не парк, а просто-таки проходной двор, – Фло терпеливо следила за моими руками, насколько было возможно аккуратнее распарывавшими шов на боку куклы.

Нащупав внутри набитого соломой туловища твердый предмет, я вытащил наружу тряпичный мешочек с завязками и осторожно передал в руки амазонки. Еще спустя мгновение дрожащие руки Флоримель извлекли на свет божий знаменитый сапфир весом в триста карат из короны герцогского дома д’Астра.

В дороге Флоримель не торопилась, поэтому в ворота замка д’Астра вошла, ведя коня в поводу, лишь на седьмой день после полудня. Пыталась оставить себе как можно больше времени на размышления. К пограничной заставе все решения уже были приняты, но амазонка не ускорилась, даже когда заметила стремительно умчавшегося курьера. Поскольку ей самой в это время пытались пудрить мозги офицеры пограничной стражи, не возникало даже тени сомнений в пункте назначения гонца.

Пусть себе спешит. Плевать. Это уже не имеет никакого значения.

Жизнь родного замка текла в привычном русле, без какой-либо суеты, долженствующей указывать на настигшие местных владельцев нелегкие времена.

В распахнутые настежь ворота неторопливо въезжали крестьянские подводы, везущие в замковые склады зерно и овощи, а мясо – на хозяйскую коптильню.

Стражники у ворот равнодушно отсалютовали ей своими алебардами и выглядели при этом не обрадованно-удивленными, а лишь чуток заинтересованными. Значит, уже предупреждены, и пари на развитие событий наверняка уже заключили. Что ж, посмотрим на реакцию остальных.