— А хотя бы то, которым мы сейчас занимаемся, — не попался на эту удочку Степан и тут же сменил тему: — Новости послушать не желаете?

Они переместились из кухни в комнату, и парень начал рассказывать:

— То, что вы в розыске, вы уже знаете. Хуже другое, в управлении собственной безопасности смогли узнать, что вашей жены в Кремлевке нет. Алексей Юрьевич сейчас занимается выяснением того, как могла произойти утечка информации.

— Она тоже в розыске? — воскликнул Гуров.

— Да, подали сегодня утром, — сообщил Степан.

— А Сашка?

— Так он же просто в отпуске и может проводить его где угодно.

— Слава богу, хоть с ним обошлось. Чем еще «порадуешь»? — криво улыбнулся Лев.

— Все остальное уже не так страшно. Во-первых, вас по какой-то причине уже давно ищет Рыбовод, причем весьма настойчиво. Орлов клялся и божился ему, что не знает, где вы, но тот, кажется, ему не поверил.

— Ничего! Это подождет! — отмахнулся Лев. — Что во-вторых?

— Отчет по вашим поручениям. Итак, дежурному управления собственной безопасности поступил анонимный звонок, и некий мужчина сообщил, что вам через вашу жену, актрису Марию Строеву, только что была передана крупная взятка от Александрова в виде безумно дорогого колье, спрятанного в корзине с желтыми розами. А поскольку там все от лейтенанта до генерала точат на вас зубы, по которым уже однажды крепко получили, когда пытались вас необоснованно прищучить, об этом тут же доложили Дубову. Тот с огромной радостью ухватился за эту информацию и нажал на все педали разом. Операцией руководил лично он из своего кабинета, ему-то подчиненные и отзвонились! И доложили, что голяк! А он закусил удила и приказал задержать вашу жену на сорок восемь часов.

— Послушай! Все это я уже давно понял и без Крячко! — раздраженно сказал Лев. — Кто конкретно приказал Никифорову посадить Марию к уголовницам?

— Так Дубов и приказал! Никифоров же у него на мертвом кукане сидит! — удивленно объяснил Степан.

— Застрелить его, что ли? — тоскливо спросил Гуров. — Вот скажи мне, чья светлая голова додумалась посадить его в это кресло?

— Да не надо в него стрелять! Его и без этого уберут! — успокоил Льва Степан. — Теперь дальше. Дело о возможной причастности Егорова к несчастным случаям поручили вести Шатрову, придав ему в помощь Богданова. Приказ отдал некий господин, коего вы за глаза именуете Щенком.

— Степа! Ты знаешь, мне становится страшно! — искренне сказал Гуров. — Как же должна была разрастись эта паутина, чтобы в нее такие люди попали?

— Лев Иванович! Да снимите же вы розовые очки! — не выдержав, воскликнул Степан. — Они туда не попали! Они ее сами сплели!

— Послушай, но ведь только слепоглухонемой не знает, что Шатров — это всем известная продажная сволочь, а Богданов просто тупой службист и законченный дурак, — никак не мог успокоиться Гуров. — Поручать дело им — значит, завалить его на корню!

— Так для того вас и выводили из игры, чтобы дело можно было поручить управляемым людям. А теперь о хорошем. Александров, оказывается, уже был в курсе всего, что с вами произошло и как вас от его имени подставили. Его еще не этапировали, и Станислав Васильевич нашел возможность с ними поговорить. Тот клялся и зуб давал, что к этому делу никаким боком непричастен, потому что все знают, что Гуров не берет, так и он не дурак, чтобы к нему соваться, а то потом огрести можно по самое не балуй. И сказал, когда он найдет того, кто его так подставил, то, где бы тот ни сидел, мало ему не покажется. А вот вам он очень просил передать привет и уважуху.