А ведь она тоже, из большинства, никогда не видела, как у Стрелки реки сливаются. Сто раз смотрела, а, оказывается, ничего не видела. Теперь, вот, и не увидит… Или...

— А мне с тобой можно?

Вдруг чудо возможно? Пожалуйста…

— Илья, мне с тобой можно? — повторила она. — Наверх.

Стало тихо. А, может, это ей только показалось?

Она ждала…

Илья перестал есть, положил ложку на стол, медленно отодвинул в сторону чашку с недоеденной похлёбкой.

Не глядя не неё, спросил:

— Ты действительно хочешь?

«Хочу, хочу, хочу», — она бы и закричала, да только горло перехватило.

— И сил хватит?

— Дойду.

Она дойдёт, она доползёт…

Маша кокетливо поправила волосы, не удержалась, съязвила

— Сам же сказал, что хорошо выгляжу.

— Тогда нечего рассиживаться, дел много, а вставать рано.

— Илья, ты точно сумасшедший! Хоть людей с собой возьми, — Шамин, почему-то, испугался, когда Зуев сообщил ему о своём решении.

— Нет, начальник. Сам должен понимать, это как первое свидание, третий — лишний.

— А если случится что?

— Что??! Паш, мне надоело уже банальности пересказывать, сам не хуже меня знаешь: никто к человеку с ружьем не сунется, сейчас не зима, не голодно.

— Да не то, она же больная, вдруг с ней что?

— Ого! Какое у нас начальство заботливое стало! С чего бы? Хватит темнить. Выкладывай, что случилось?

Шамин помолчал. Понапрасну пугать Зуева не хотелось.

— Не знаю я. Может, случилось, а может, и ничего не случилось. Сегодня двое сверху не вернулись. Говорить под руку не хотел. Прости.

— Кто?

— Соломатин с Кочетковым.

— Ну, они не сосунки зеленые, как себя вести, знают. Вернутся, что-то в пути задержало.

— Может и так. Только всё равно, поосторожнее там, — Шамин умолчал, что разведчики пропали после того, как их, в двух шагах от дома, живыми и здоровыми, видела другая группа.

— А когда я не был осторожным?

— А может всё-таки возьмёшь кого? Мне спокойней будет.

— Да нет. Всё будет нормально. Мы выходим в два, к семи будем обратно.

— Удачи.

Нищему собраться — только подпоясаться…

— Ну, вот и всё, готова. Сейчас противогаз подберём… Машка, какая ты смешная, глиста в скафандре!

— Ага, думаешь, ты на Рэмбо похож? — Маша улыбнулась, — Почему до сих пор зеркалом не обзавелись?

— Мадам, только для Вас, — Витёк, дежурный каптенармус, шутливо шаркнул ногой, и протянул ей осколок зеркала, за что Зуев готов был его убить.

Но всё обошлось: Маша посмотрелась, отметила про себя, что уши не выпирают, потом что-то подправила, что-то поддёрнула:

— Ничего не попишешь, действительно — глиста в скафандре! Ну что, в путь!

Женщина сняла противогаз сразу же, как они вышли наружу, здраво рассудив, что приговорённому к смерти смешно бояться простуды.

— Не возражаешь? — она улыбнулась. — Только мешать будет.

Зуев промолчал, а потом и сам последовал её примеру. Втянул в себя ночной воздух. Трава, дерево, остывающий асфальт, камень, пыль — от запахов закружилась голова.

Путь, который им предстояло проделать, в прежние времена здоровый взрослый человек проходил за сорок минут. Зуев, изучивший развалины, как свои пять пальцев — за двадцать. Но сейчас он шёл медленно, подстраиваясь под Машу, часто останавливаясь, осторожно обходя препятствия. Та с любопытством смотрела по сторонам, в предрассветных сумерках развалины выглядели не так ужасно, как днём.