После чего отвернулась и снова заснула. Так продолжалось пару недель, я вставала только чтобы поесть и наведаться в ванную, все остальное время блуждала во снах. К третьей неделе наконец-то очнулась от своего забытья и попыталась вернуться к прежней жизни. Спустившись в столовую, хотела побыть в компании всей семьи, но когда они принялись смеяться, что-то громко обсуждать, а Теу и Сэм бегать наперегонки, я не сдержала в себе вдруг нахлынувшего гнева. Резко вскочила из-за стола и выбежала из дома. Я ушла вглубь садов, здесь начала активно прислушиваться, но, не услышав ничего, кроме природы, успокоилась. И с каждым днем раздражение нарастало, вскоре готова была взорваться от одного лишь скрипа половицы, поэтому немедля покидала дом, чтобы никого не обидеть. Лерон был в смятении как никогда, он еще ни разу не видел меня такой. Если раньше скрывалась полная отчаяния, то  сейчас просто злилась и приходила в ярость из-за мелочей.

Однажды ко мне подошла Совади, она села рядом и не просто смотрела на меня, она изучала.

- В чем дело? – спросила я с недоумением в глазах.

- Ты изменилась до неузнаваемости.

 В моих же глазах повис вопрос.

– Ведешь себя как, - и тут ее глаза округлились.

- Как же?

- Как беременная тигрица. Валери? – Совади протянула руку и коснулась моего лба, - у тебя повышена температура, учащен пульс и зрачки расширены.

Затем она резко провела указательным пальцем по моему позвоночнику, отчего я вскочила и готова была залезть на самую верхушку дерева от злости.

- Что ты делаешь? – глаза сразу же загорелись.

- Разве больно?

- Нет! Раздражает.

И Совади прищурила глаза,  а после тихо произнесла:

- Я берусь утверждать, что ты носишь под сердцем дитя, моя дорогая.

- Что? Этого не может быть.

- Почему же не может? Или вы с Лероном живете в разных комнатах и спите в разных постелях?

Тогда я снова села, вся в растерянности и с грустью на лице:

- Это длится уже четыре месяца. Пару раз тошнота, затем жуткая сонливость, а теперь меня раздражает каждый звук или запах, буквально приводит в ярость.

- Да, ты беременна, – она улыбалась и тихо гладила меня по плечу. - В тебе же сидит зверь, который сейчас слушает только инстинкты, а не разум. Его цель сохранить и уберечь дитя, отсюда желание скрыться ото всех, отсюда раздражение и гнев.

Только на моем лице не было радости, ведь никому кроме меня этот ребенок не нужен.

- Совади? Ты только не говори Лерону.

- Почему? Он же так любит тебя.

- Любит, но детей не хочет. Между нами сейчас и так сплошное непонимание, а если он узнает о таком, то все станет гораздо хуже.

- И как же ты думаешь скрывать растущий живот?

- Я уйду.

- Что? – Совади нахмурилась. – Куда?

- В джунгли. Там чувствую себя лучше всего. Есть масса мест, где можно обустроиться.

- Лерон найдет тебя. Он знает эти леса с самого детства.

- Не все.

- Ты должна остаться. И вот почему! Если полностью отдашься на волю демону, он обратит тебя в животное, за несколько месяцев ты превратишься в дикое и агрессивное существо. Сейчас твой разум и организм подвержены влиянию больше всего, зверь постарается увести далеко от дома, спрятаться, залечь на дно, но если ему это удастся, то мы рискуем потерять тебя навсегда. Лерон борется с собой каждый день, он уже привык усмирять и подавлять буйный нрав, а ты еще нет.