— Покажи мне, что видела.

Голос Мудрой раздавался будто отовсюду сразу. Хани не хотела еще раз пережить ту ночь, но повиновалась, вернее — у нее не осталось выбора. Воспоминания, лики, снег и алое зарево — все завертелось водоворотом.

Когда Хани открыла глаза, она по-прежнему была у очага, в доме Мудрой. Поленья почти истлели, над ними курчавилась дымка, в которой девушке продолжали мерещиться странные образы из разбуженных воспоминаний. Она осмотрелась: сквозь разукрашенное морозными узорами не проникал свет, за дверь завывала вьюга.

— Духи-охранники тобой насытились, — произнесла все тем же скрипучим голосом Мудрая.

Хани смолчала, кое-как сумев сесть. Ее колотил озноб. Пришлось прижать колени к груди и обхватить их руками, чтобы хоть как-нибудь согреться.

— Завтра скажу жителям, что за весть ты принесла.

— Что ты будешь делать, Мудрая? — Хани никак не могла согреться, все ближе подвигаясь к очагу.

— Шараши с давних времен изводили нас, но мы всегда сдерживали их за границами Пепельных пустошей. Из месяца в месяц, много зим. И мы всегда выходили победителями. Эрл соберет мужчин и они разгонят скверну с нашей земли. А я буду просить духов о милости и помощи.

— Мудрая, шараши что-то задумали. Они никогда прежде не охотились так… — Хани замешкалась, не в силах подобрать слова.

— Знаю, — проворчала Мудрая. — Не глупее же я маленькой девчонки.

— Прости, — Хани потупила взор.

— Шараши задумали охоту. Выгнать нас, как зверя из норы и заставить бежать. Но мы перехитрим их и не станем ждать нападения. Найдем все ловушки, одну за другой и выкорчуем.

Хани промолчала.

— Те люди, что пришли сюда с тобой, путники издалека.

— Они едут в Сьёрг. С рассветом покинут Яркию.

— Ты — останешься, — приказала Мудрая.

Хани не смела перечить. Тем более, что и так решила остаться в деревне, пока не убедится, что жителям Яркии больше не нужна ее помощь. Может быть, все это — испытание Скальда. Справится и получить долгожданное благословение. Мысли об этом немного согрели, но не разогнали тягучую сонливость.

— Тебе нужно поспать и собрать силы. Ложись у очага.

Мудрая скинула с плеч тяжелую меховую накидку и протянула ее девушке. Хани с благодарностью приняла ее и тут же завернулась, едва ли не по самый нос. Живот, долго не получавший пищи, протестующе заурчал, но усталость брала свое. Веки налились тяжестью. Хани легла на бок, ложась почти к самому краю каменного кольца очага и быстро уснула.

Утро выдалось солнечным.

Раш, разбуженный Арэном, который всегда вставал едва ли не с рассветом, сел в кровати, разглядывая комнату так, будто впервые видел ее. Арэн давно оделся и теперь застилал кровать. Раш никогда не понимал этой его привычки — убирать за собой даже на постоялых дворах и в гостиницах. Но дасирийца было не переделать.

— Я бы еще час-другой поспал, — зевнув, сказал Раш. На столикое возле его кровати стояла миска и кувшин с водой. Всунув туда палец, Раш выругался и его хорошее настроение мигом улетучилось. — Дикари, даже воду не подогревают.

— Собирайся, — поторопил Арэн, оставив реплику карманника без внимания. — Скоро выезжаем.