— Успели ё***** в р**!! А ты тут х** пойми, что устроил! — негодовал старший офицер. — Какого х** ты напился, как свинья, полковник? — зло проговорил генерал Петров и ни с того ни с сего сильно гаркнул: — А ну-ка встать! Смирно!

— Товарищ генерал, — прохрипел Сорокин, — разрешите доложить, — сморщился он и стал подниматься, пытаясь поставить руками онемевшую «раненую» ногу на пол. То, что нога онемела было вполне логично, ведь отдыхал полковник в позе съёженного и вывернутого наизнанку осьминога. Наконец боец музыкального фронта смог сосредоточиться и со скрипом поднявшись с дивана вытянуться по стойке смирно, на сколько конечно это было возможно в его состоянии, и доложить: — Полковник Сорокин к докладу готов.

— К какому ещё докладу, — сморщившись как от лимона прорычал Петров. — Ты зачем всю студию по-пьяному делу разгромил? Тебя, что просили сделать? А ты чего натворил? Почему такой срач устроил?! Что вообще тут вчера произошло? Пожар?

— Почему пожар? — удивился Сорокин, осматривая частично разгромленную звукорежиссерскую.

— Я не знаю, почему у тебя электрогитара вся сгоревшая. Замкнуло что ль её?

Полковник повернул голову и увидел в коридоре действительно сгоревший корпус гитары.

«Гм… Как это могло произойти ведь гитары не могут самовозгораться. Они называются электрогитарами, а по факту работают от электричества сравнимого с электричеством самой маленькой батарейки», — ошарашенно думал полковник пытаясь вспомнить, что же произошло с инструментом. Естественно, что состояние, в котором Сорокин находился вчера не способствовало тому, чтобы чётко запоминать происходящие события, а посему вспоминалось всё с трудом и отдельными фрагментами… Именно поэтому музыкальный полковник не помнил, как Саша, повторил знаменитый трюк Джими Хендрикса и после угарного соло, поджёг деку гитары, облив её техническим спиртом, а затем стал молиться на горящий инструмент. https://www.youtube.com/watch?v=_-7toYWFEyk

— Да, произошло замыкание, — подтвердил несуразную гипотезу Сорокин, застёгивая рубашку и пытаясь рукой нащупать галстук, который через секунду обнаружился висящий на спине.

— Замыкание, — передразнил его генерал, глядя на потуги младшего по званию. — А с дверью, что у тебя случилось? Я вчера был тут, если ты конечно помнишь, и дверь стояла на месте, — негодовал он. — И почему на столе у тебя такой бардак, а по всей студии валяются пустые бутылки из-под коньяка?

— Насчёт двери, товарищ генерал, — стал на ходу придумывать и врать полковник, — так это мы колонки перетаскивали и дверь случайно задели. Наверное, её строители плохо установили, вот она и отвалилась.

— А бардак почему у тебя такой? — приняв одно объяснение генерал потребовал другое. — Видно же, что ты тут выпивал. С кем? И главное зачем? У нас ведь дело государственной важности! — рявкнул Петров. — Чёрт возьми, да ты же сам заинтересован в выполнении приказа! Заинтересован?

— Так точно! — ответил нерадивый временно подчинённый немного приходя в себя и осознавая, что «с этим делом» они вчера переборщили.

— Тогда, какого х** ты жрёшь?! — задал риторический вопрос Петров и перешёл к более конкретному: — Где музыкант? Почему не встретил? Пьяный был и проспал?!