— Какой нафик освежится, — возмутился компаньон. — Вон автобус уже подъехал. Пошли. Потом помоешься, — сказал тот и резонно добавил: — Не могут же все ждать одного тебя. Знаешь пословицу: Семеро одного не ждут? Хорошо. Вот и пошли.

— Пошли, пошли, — согласился я, направляясь к чуду венгерского автопрома.

— Ну, как там у вас дела? Как музыканты? Выучили чего-нибудь? — спросил Армен пропуская актёров вперёд.

— Дела нормально, — ответил я останавливаясь. — А музыкантов я выгнал, — видя забеспокоившегося компаньона, — не волнуйся, я сам всё запишу. Хуже не будет. Роксану на послезавтра приглашай, на утро, да и Фрунзика, наверное, тоже, только его на дневное время зови, — а потом напомнил, — И не забудь, в конце недели я улетаю домой.

— Хорошо, — сказал Армен и поинтересовался. — А почему музыканты тебя не устроили? Играют плохо?

— Борзые какие-то? — пояснил не борзой. — в общем давай потом поговорим, — сказал я и подошёл к идущему в сторону автобуса Севе.

— Ну, товарищ Савелий, как у вас всё прошло? — улыбнувшись поинтересовался Саша, глядя на смущающегося друга.

— Саша, там такое было, такое было, — промямлил тот, опустив глаза, а затем добавил непонятное: — Ты извини меня пожалуйста.

— За, что? — не понял я и нас всех позвали в Икарус на посадку.

Москва. Студия фирмы «Мелодия».

— Саша, забирай группу и отходи! — скрежеща зубами от боли в ноге приказывал полковник Сорокин своему бойцу.

— Товарищ полковник, мы вас не бросим! — отвечал ему Александр Александров.

— Лейтенант, — обращался к нему полковник, перезаряжая магазин автомата, — это приказ! Пусть Завен начиняет подарками телегу и уходит вместе с вами. Я останусь здесь и буду прикрывать отход отряда!

— Товарищ полковник, от вас зависит очень многое. Вы самый нужный член нашей специальной группы, поэтому мы все как один останемся вместе с вами, — отвечал ему его молодой подчинённый перевязывая онемевшую ногу полковника.

— Хорошо, — отвечал тому командир. — Тогда скажи братьям, пусть оседлают вон ту гору.

— Будет сделано товарищ Сорокин, — отвечал Саша и уважительно добавлял: — Ещё, будут какие-нибудь гениальные предложения?

— Да. Мне очень хочется пить, — честно отвечал полковник и потирал свою ногу пытаясь вернуть ей подвижность. Это не приносило никакого результата, а тут ещё и какие-то взрывы раздались рядом, которые сотрясли всё вокруг.

«Сорокин!» … «Сорокин!» … «Встать!» — зазвучало в голове, и командир понял, что получил контузию.

— Саша, — закричал полковник, падая в укрытие, — За дядю Лёню! Вис ис Спарта! — прокричал он, предупреждая тем самым своих бойцов о начале миномётного обстрела… И в этот момент ему прямо в лицо сильно брызнуло водой и всё вокруг сразу же стало мокрым. Командир отдельной диверсионной группы не успел напиться и лишь вытер лицо удивлённый происходящим. Рядом с ним уже никого не было, а где-то вдалеке закричали:

— Б**! Полковник! Да ты придёшь в себя ё* *** м***?!

Раненый разлепил глаза и увидел сквозь серую пелену светлое лицо генерала.

— Наши… Подмога, — прошептал Сорокин лёжа на грязном полу. — Успели всё-таки…