— Если звонит телефон, а ты вешаешь пальто.

— Конечно.

Дортмундер ткнул пальцем в другую часть этого английского экземпляра, собираясь набрать номер, но телефон задрожал, словно его щекотали. Он гнался за ним, пока не прижал к стене, где почти дотянулся к цифре «6», но аппарат увернулся.

— Набирать номер нужно двумя руками, — решил Дортмундер. — Как и в Принцессе.

— Эта модель лучше справляется на входящих звонках, — подметил Келп.

— Для гномов подходит, Энди.

— Как насчет этого в форме Микки Мауса?

— Телефон, — напомнил Дортмундер.

— Мы даже еще не разговаривали ни по одному.

— Энди, — начал Джон. — А ты знаешь, как выглядит телефон?

— Конечно. Но взгляни-ка на этот, вмонтированный в чемоданчик. Его можно перенести в любое место и подсоединить. А вот еще один, с доской объявлений, можно оставлять пометки с помощью мела.

Пока Келп пытался привлечь внимание Дортмундера к вещам, абсолютно ему не интересным, тот, взяв куриную ножку с пивом, жевал, пил и осматривал оранжевые стены, искал, искал… пока, наконец, на самой низкой полке справа не увидел телефон. Настоящий телефон.

— Тот, — произнес Дортмундер.

Келп прекратил изучение модного факсимиле размером семь на восемь в старинном настенном телефоне. Взглянув на Дортмундера, он спросил:

— Что?

— Тот, — и Джон махнул ножкой в настоящий телефон.

— Тот? Джон, зачем он тебе?

— Чтобы звонить.

— Джон, даже букмекеры не пользуются таким телефоном.

— Именно он мне нужен.

Келп подумал, а затем вздохнул:

— Ты иногда можешь быть таким упрямым…

— Именно.

Окинув печальным взглядом все те забракованные чудеса техники, он пожал плечами и сказал:

— Хорошо, ты получишь его. Клиент всегда прав.

— Это таксофон, — доложил Тони Каппеллетти, — Вилидж, Абингдон-Сквер.

— Мои люди, — твердо, как фэбээровец, произнес Малкольм, — выставят посты возле той будки в течение пяти минут.

Мэлоуни за столом устремил на него сердитый тяжелый взгляд. Сотрудничество между правоохранительными органами требовало сообщить ФБР о телефонном звонке от подозреваемого, но мириться с большим количеством замаскированных агентов в грузовиках прачечной и незаметных черных седанах с номерными знаками Вашингтона.

— Это всего лишь звонок хулигана в Департамент полиции города Нью-Йорка. Нет смысла раздувать дело до федеральных масштабов.

— Но, — возразил Закари, — у нас имеются секретные агенты, специалисты, тщательно подготовленные для защиты окружающей среды.

— В Департаменте полиции Нью-Йорка есть люди, которые могут заняться защитой окружающей среды города.

— Оборудование, — отчаянным голосом продолжил Закари. — Наши рации вмонтированы в вафельные рожки.

— Вот почему мы займемся этим делом, — ответил ему Мэлоуни. — Наши рации выглядят как пивные банки в коричневых бумажных пакетах, — закончив с Закари, инспектор повернулся к Тони Каппеллетти: — Наши люди на позициях?

— Все готово, — сказал Каппеллетти. — Оперативный пункт расположен напротив холла.

Мэлоуни сжал свой пивной живот, как человек, словивший пляжный мяч, и поднялся на ноги.

— Пойдем, — призвал он и двинулся к выходу.

Следом за ним Каппеллетти, Леон с искрящимися глазами, недовольный Закари и настороженный и молчаливый Фридли. В пустой комнате напротив холла на потертом линолеуме разместили длинные раскладные столы и неустойчивые стулья, провели несколько телефонных линий и радиооборудование (их кабели болтались под ногами) и несколько карт города и метро приклеили к стене. Две чернокожие женщины с избыточным весом и такой же полный белый мужчина в неопрятной гражданской одежде сидели, курили сигареты и обсуждали размер пенсии. Над таким оперативным пунктом Джеймс Бонд посмеялся бы от души.