Когда это определили, те, кто списывал, не знали, что их обман раскрыт. Неделю спустя учитель Джерри раздал анкеты. Вначале вопросы казались вполне невинными:
Ты любишь собак?
Ты обычно счастлив?
Утром ты встаешь отдохнувшим?
Далее следовали вопросы, с помощью которых проверялось, попытаются ли схитрившие ученики скрыть свой обман:
Принимал ли ты недавно участие в тесте, который проводился не твоим учителем?
Брал ли ты какой-то из этих тестов с собой домой?
Делал ли ты его самостоятельно, не прибегая к чьей-либо помощи?
Если ты обращался за помощью, то к кому?
Или ты пользовался словарем?
Понимал ли ты, когда делал это, что прибегать к чьей-либо помощи или использовать словари нельзя?
Во время некоторых тестов тебе выдавали листы с ответами, чтобы проверить выполненную работу. Исправлял ли ты свои ответы, пользуясь ключами к заданиям?
Во время теста 44 % школьников схитрили. Цифры варьировались от менее чем 20 % до более чем 50 % (в зависимости от размеров класса, школы, возраста, пола и расовой принадлежности детей). Эти цифры, возможно, недостаточно точны, поскольку дети, которые списали ответы на один-два вопроса, вероятно, не были замечены. Подавляющее большинство школьников из указанных 44 % солгали, когда у них пытались выяснить, хитрили они или нет. В каждом классе более половины — обычно около 80 % — списавших учеников сказали неправду, стараясь это скрыть. Но 20 % тех, кто схитрил, потом в этом признались. И конечно, были такие, кто не обманывал изначально.
И вот вопрос для нас: почему некоторые дети вели себя честно, а другие списывали и потом врали, чтобы скрыть свой нечестный поступок? В чем различия между детьми-врунами и честными детьми?
Чтобы ответить на этот вопрос, Хартшорн и Мей выбрали две группы из тысяч детей, принимавших участие в эксперименте. В эти группы вошли школьники из разных классов и школ, при этом в них было равное число мальчиков и девочек. Восемьдесят детей, которые не хитрили, выполняя тест, были обозначены как группа честных участников эксперимента. С ними сравнили 90 детей, сначала схитривших, а потом отрицавших, что они это делали. Посетив семьи большинства этих школьников, исследователь опросил родителей и изучил, как они общаются со своими детьми.
Я задал вопрос по поводу исследования Хартшорна и Мей: существует ли различие между солгавшими и честными детьми? Ответ: и да, и нет. у тех, кто соврал, было много проблем и сложностей — Хартшорн и Мей обозначили их с помощью термина «препятствия» — в семье, окружении, характере.
Хотя эти различия между солгавшими и честными детьми важны, они не настолько глобальны. Среди сказавших неправду были те, у кого «препятствий» было немного (не более чем у остальных детей). А у некоторых из честных детей «препятствий» было столько же, сколько и у совравших. Хотя было измерено 24 «препятствия» (от трудностей ребенка с адаптацией к внешним обстоятельствам до уровня достатка родителей), исследования показали, что эти проблемы не могут дать исчерпывающего объяснения тому, почему же ребенок все-таки солгал.