Но этот стазисный контейнер слишком велик, чтобы от него отказаться.

Полтора миллиарда лет назад война тнуктипов с Поработителями уничтожила большинство разумных рас в Галактике. Перед тем как Поработители применили свое последнее оружие, произошло бесчисленное множество битв помельче. Часто, проиграв схватку, Поработители складывали свои ценности в стазисный контейнер и прятали его, надеясь позже вернуться и забрать содержимое.

Внутри стазисного контейнера замирало время. В таком тайнике не портилось инопланетное мясо за полтора миллиарда лет, из него доставали оружие и инструменты без следа ржавчины. Однажды стазисный контейнер изрыгнул маленькое разумное существо, похожее на долгопята, – и живехонькое. Эта бывшая рабыня, последняя из своего биологического вида, жила странной жизнью – до тех пор, пока ее не прикончила старость.

Ценность стазисных контейнеров была запредельной. Считалось, что тнуктипы владели по меньшей мере секретом прямого преобразования массы в энергию. Может, и их враги – тоже? Когда-нибудь устройство для такого преобразования обнаружится в стазисном контейнере за пределами Известного космоса, и управляемый термоядерный синтез устареет в одночасье, как устарел двигатель внутреннего сгорания. А этот шар десяти футов в диаметре, должно быть, самый большой из найденных на сегодняшний день стазисных контейнеров.

– Я тоже буду сражаться за артефакт, – сказал Луис. – Но подумай вот о чем. Сегодня наши расы встретились впервые, и они встретятся снова вне зависимости от того, кто сейчас заберет находку. Мы можем стать друзьями, а можем – врагами. Зачем нам рисковать отношениями между нашими народами, совершая убийство?

По движениям щупалец вокруг рта инопланетянина ничего нельзя было понять.

– Что ты предлагаешь? – спросил он.

– Азартную игру, одинаково рискованную для обеих сторон. Ваша раса играет в азартные игры?

– Разумеется. Вся жизнь – это азартная игра. Упустить шанс – безумие.

– Вот именно. Хмм…

Луис внимательно рассматривал инопланетянина, чья голова как будто вся состояла из треугольников. Вдруг эта голова резко крутанулась на сто восемьдесят градусов, лицом назад, и через миг вернулась в прежнее положение. От такого зрелища мороз пошел по коже.

– Что ты сказал? – спросил инопланетянин.

– Ничего. Послушай, а ты так шею себе не свернешь?

– Интересный вопрос. Позже можно будет обсудить анатомические различия. У меня есть предложение.

– Прекрасно.

– Мы совершим посадку на этой планете и встретимся на полпути между нашими кораблями. Я окажу тебе любезность, выйдя первым. Ты возьмешься обеспечить перевод?

Луис мог связаться с бортовым компьютером по встроенной в скафандр рации.

– Да.

– Мы сыграем в простую игру, результат которой заранее не известен никому из нас и зависит только от случайности. Согласен?

– Пожалуй. А что за игра?

Внезапно по экрану пробежала диагональная рябь – что-то мешало сигналу. Но тотчас изображение снова стало четким.

– Математическая, – ответил чужак. – Наши математические системы должны быть очень похожи.

– Думаю, ты прав.