Тук-тук.

— Черт возьми, Джон Осборн, ты откроешь?!

— Иду, иду! — протопав через прихожую, я кручу замок входных дверей и открываю их.

— А это ты, Оззи Зиг? — отзывается Гай Фокс с сильным бирмингемским акцентом.

— А кто спрашивает? — интересуюсь я, сложив на груди руки.

— Терри Батлер. Видел твое объявление.

Именно это я и надеялся от него услышать. Как я ждал этих слов! Как мечтал об этой минуте! Она являлась мне во сне и фантазиях. Сидя на горшке, я составлял в уме целые диалоги. «Однажды — думал я — люди прочитают в газетах статью о моем объявлении в «Ringway Music», а в статье будет написано, что эта объява стала отправной точкой в жизни Джона Майкла Осборна, бывшего настройщика автомобильных сигналов. «Скажите, мистер Осборн, — спросит меня Робин Дэй в эфире Би Би Си — будучи мальчишкой в Астоне, могли вы предположить, что с помощью обыкновенного объявления в витрине музыкального магазина вы станете пятым участником «Битлз», а ваша сестра Айрис выйдет замуж за Пола Маккартни? А я ему отвечу: «Да ни за что на свете, Робин, никогда.»

Объявление, в натуре, было офигенным. «ОЗЗИ ЗИГ ИЩЕТ ГРУППУ» — написал я фломастером заглавными буквами. А внизу дописал: «Опытный фронтмен с собственной аппаратурой». Указал так же адрес (Лодж Роуд, 14), где меня можно было застать в рабочие дни с шести до девяти вечера. Правда, я мог зависать в пабе, в надежде выпить на халяву. Или пропадать на катке «Silver Blades». Или где-нибудь еще.

В то время у нас еще не было телефона.

Даже не спрашивайте, откуда взялся этот «Зиг» в моем прозвище. Я просто его выдумал. После того как откинулся из тюряги, я постоянно ломал голову как бы раскрутиться в роли вокалиста. Шансы оценивались как один к миллиону (при хорошем раскладе), но я был готов на все, только бы не повторить судьбу Гарри и его золотых часов. Кроме того, такие группы как «Move», «Traffic», «Moody Blues» доказали, что можно добиться успеха, не будучи жителем Ливерпуля. Считалось, что brumbeat — это вторая сила после merseybeat'а[13]. Как хотите, бля, так и понимайте.

Не буду прикидываться, что помню каждое слово разговора со странным парнем в вельветовых штанах, но все могло быть примерно так:

— A что, у нас намечается концерт, Теренс?

— Кореша называют меня «Geezer».

— Geezer? То есть хрыч?

— Ну, да.

— Прикалываешься?

— Нет.

— То есть хрыч, как в предложении «Этот старый вонючий хрыч только что насрал в штаны»?

— Это очень смешная шутка для кого-то по прозвищу Оззи Зиг. А что это за отстойный пушок на твоей голове, чувак? Попал под газонокосилку? В таком виде тебе на сцену нельзя.

И правда, я оболванился во время очередного приступа поклонения модам, но сейчас вновь хотел стать рокером и отращивал длинные волосы. Делал это осознанно, скажу я вам, поэтому мне не понравилось то, что Гизер пристал к моим волосам. Я хотел было отпустить какую-то колкость по поводу его шнобеля, но сдержался:

— Ну, так что? Найдется для меня место в группе или нет?

— Слышал о «Rare Breed»?

— Конечно! Это у вас стробоскопы и хипарь на бонгах или что-то в этом роде, не так ли?