– Я читал, что сам Мандела больше всего страдал, когда ему не позволили проститься с сыном, погибшим в автомобильной катастрофе, – сказал Художник. – Душевная боль была так велика, что затмила физические страдания.

Они вышли во внутренний двор и направились к серому каменному зданию. Экскурсовод указал на четвертое окно справа.

– Это камера Манделы. Сейчас мы пойдем туда.

Чтобы вчетвером поместиться в маленькой узкой комнатке, им пришлось стоять плечом к плечу. Кровати не было, да и места для нее – тоже. В углу стоял единственный предмет мебели: небольшая деревянная коробка, которую Мандела, стоя на коленях, использовал в качестве письменного стола. Рядом лежало свернутое шерстяное одеяло. Оно служило великому заключенному и подстилкой, и покрывалом одновременно.

– Несмотря на южные широты, зимы в Южной Африке суровые, – сообщил проводник. – Но заключенных здесь заставляли круглый год ходить в шортах. Кроме того, вода была только холодной. Представьте, каково это: принимать холодный душ при низкой температуре, да еще в столь пожилом возрасте!

– А чем вас кормили тогда? – спросила Бизнес-леди.

– Едой это трудно назвать, – ответил экскурсовод. – Нечто среднее между помоями и кормом для животных. Манделу, как особо опасного преступника, кормили хуже всех. По той же причине он очень редко получал письма от семьи – не потому, что жена и дети редко писали, а потому что письма просто не доставляли. А те оставшиеся, что доходили, подвергались жесточайшей цензуре.

– Это какая-то обувная коробка, а не камера, – нахмурившись, произнес Художник.

– И тем не менее именно в этой «обувной коробке» вырос и закалился его характер, – заметил миллиардер.

– Да, – кивнул проводник. – Он сам говорил, что тюрьма сделала для него то же, что горнило для железа. Жестокость, с которой он здесь столкнулся, заставила его обратиться к своей внутренней силе. Он понял, что выжить в этих невозможных условиях ему поможет не злоба, а любовь и доброта. Он стал одним из величайших символов прощения.

– Но ведь он в заключении провел гораздо больше, чем восемнадцать лет, – сказал Заклинатель. – Куда его направили после острова Роббен?

– Его перевели в исправительный центр Дракенстейн, что находится между селениями Паарл и Франсхук, – ответил гид. – Тогда уже его авторитет стал настолько неоспоримым, что всем было ясно: стоит Манделе выйти на свободу, как его тут же выберут президентом Южной Африки. В последний год заключения условия его содержания заметно смягчились. Он жил в доме начальника тюрьмы. А когда настал день его освобождения, ему предложили лимузин. Но он сказал, что хочет уйти пешком. То был поистине знаменательный день, когда этот великий человек, этот гигант духа, ступил на свободную землю.

Голос экскурсовода срывался от волнения. Он вытер пот и перевел дыхание.

– Вскоре после своего освобождения Нельсон Мандела стал президентом, – продолжил он свой рассказ. – Но если вы думаете, что все его испытания на этом закончились, то глубоко ошибаетесь. Страна стояла на пороге гражданской войны. В республике было множество воюющих друг с другом партий. Интересы разных кланов сталкивались с интересами народа. Казалось, что только война может разрешить все противоречия. Но Манделе удалось объединить всех противников. Никто не понимает, как он это сделал. Я наизусть выучил слова из его знаменитой речи. С вашего позволения, я прочитаю вам этот фрагмент.