– Ваше величество, я принес вам дурные вести, – заговорил молодой человек, не успев войти в ее кабинет.

– Садитесь, мистер Каттлей. А теперь рассказывайте всю правду. А то у меня такое впечатление, что некоторые другие от меня что-то скрывают. Вам же я доверяю, и надеюсь, что вы будете и в будущем оправдывать мое доверие.

– Ваше величество, во-первых, плохие новости из Константинополя. Турки захотели начать прямые переговоры с русскими о мире – еще неделю назад. Каннинг пишет, что попробует уговорить их не совершать эту страшную ошибку, но его власть тоже не безгранична. Увы, новость сия недельной давности: голубиная почта в тех краях не работает, слишком много развелось хищных птиц, а ближайшая станция телеграфа в Будапеште. С тех пор много чего могло произойти…

– Мистер Каттлей, а у вас нет новостей получше? – ледяным тоном ответила королева.

Тот лишь покачал головой:

– Ваше величество, вы же просили рассказать вам всю правду.

Виктория кивнула, и Каттлей продолжил:

– Второе. Луи-Наполеон попытался бежать из Бристоля в Североамериканские Соединенные Штаты. Корабль был остановлен русскими, и они задержали бывшего императора. По сведениям из Парижа, его собираются передать им завтра. Причем там бытует мнение, что мы каким-то образом способствовали его побегу. И, если русские передадут бывшего императора французам, то симпатии Парижа будут однозначно на их стороне. Более того, нам известно, что французы уже послали корабль из Тулона в Мраморное море с приказом французским кораблям немедленно вернуться во Францию.

– И что мы можем сделать?

– Практически ничего. Разве что послать нашему флоту приказ не допустить уход французских кораблей с театра боевых действий. Их флот был большей частью уничтожен русскими в Севастополе, поэтому это вполне реально.

– Пусть первый лорд адмиралтейства немедленно пошлет туда приказ задержать их любыми методами.

– Насколько мне известно, подобный приказ уже отдан. Только сможем ли мы его доставить раньше, чем французы?..

– Мистер Каттлей, а как расцениваете ситуацию лично вы?

– Ваше величество, я всего лишь пешка на глобальной шахматной доске.

– И тем не менее?

– Я считаю, что с русскими надо как-то договариваться. Чем дольше мы будем тянуть с заключением перемирия, тем опасней это будет для нас и тем больше мы потеряем. Можете мне поверить, я неплохо знаю русских: им свойственно великодушие, но они не приемлют несправедливости. И для них эта война в корне несправедлива. Особенно после того, как именно наш посол в Константинополе добился непринятия Венской ноты и тем самым подготовил почву для войны.

– И здесь этот виконт Стрэтфорд де Редклифф… – протянула Александрина Виктория, проигнорировав тот факт, что и она очень хотела тогда наказать русских.

– Я считаю, что нужно срочно попробовать спасти то, что еще можно спасти, ваше величество. Можно попытаться связаться с русскими через Гаагу – в их посольстве, равно как и во многих других, есть неизвестный пока нам сверхбыстрый канал связи. А добраться туда можно за один-два дня.

Виктория взяла чистый лист бумаги, написала на нем несколько слов, подписала его и поставила печать, сделала то же со вторым листом бумаги, после чего взглянула на молодого человека и, улыбнувшись краешком губ, проинструктировала: