…Закончив тренировать отряд оу Наугхо, я оставил Рааста присматривать за уборкой зала, а сам направился в кабинет оу Таасоона, показать ему эскизы новых снарядов, и дополнительную смету на переоборудование спортзала. Он дотошно порасспрашивал меня о том что, для чего, и почему именно так. Немного пожурил, для порядку, за излишнее расточительство, похвалил за искусное и подробное составление документов, даже пошутив, что я прямо-таки настоящих бухгалтер, до того подробно расписан запрос на дополнительное финансирование. Тут обычно так было не принято. Но в конечном итоге, он все-таки подписал соответствующую бумагу для казначейства, и мы начали раскланиваться, весьма довольные друг другом… Я уж было вышел из кабинета, но тут в дверь постучали. Вошел Игиир, и отвесив церемонный поклон, произнес какую-то официальную формулу вежливости, протянув нам с тысяцким два свернутых в трубочку листка бумаги.
— Э-э-а… А чего это? — Немедленно продемонстрировал я свое дикарское невежество, когда мы вместе с Игииром покинули кабинет оу Таасоона.
— Через три дня… — Терпеливо пояснил мне оу Наугхо. — …В моем новом доме состоится празднование дня рождения моей младшей сестры. Ничего особенного. Приглашены лишь несколько моих сослуживцев с семействами, оу Таасоон, как мой учитель фехтования, и ты — как мой друг… Хороший повод вывести девочек в свет. — Пояснил он мне уже совсем другим тоном. Будет ужин, танцы, игры. Это не официальное мероприятие, а просто приятное времяпрепровождение, так что одеться надо соответственно, постарайся в этом не проколоться. Я надеюсь, придет несколько серьезных людей, с которыми, мой друг, тебе тоже не мешало бы свести знакомство. В дальнейшем они могут составит тебе протекцию, коли ты решишься принять подданство Сатрапии, и строить карьеру в БВБ. А первое впечатление, остается на всю жизнь, и коли ты будешь выглядеть нелепо, заявившись в официальном мундире, или наоборот — жалко, одев повседневное платье, таким они тебя и запомнят.
— Как сложно жить…. — Только и пробормотал я в ответ, распрощался с приятелем, и пошел проводить занятие со следующей группой. Потом сам примкнул к группе, пришедшей обучаться владением шпагой. И только поздним вечером, когда на небе уже вовсю светили звезды, вернулся в гостиницу. Просидел часок за книгой, зубря название корешков и травок, применяемых в местной медицине. И когда уже от мерцающего света свечи начало двоиться в глазах, смог добраться до кровати.
Мадам Коонст Боон’сее, галантерейщица
— К вам благородный оу Рж’коов, мадам…
— Проводи его в голубую гостиную. Скажи, я скоро буду… И пусть принесут те новые румяна…
Отослав служанку, невысокая пухленькая блондинка средних лет, поспешно подсела к большому зеркалу, и начала старательно наводить красоту… Увы, когда твой жизненный путь уже перевалил за третий десяток, приходится прикладывать немало усилий, только чтобы выйти к гостю «растрепанной», в утреннем неглиже, изображая из себя «застигнутую врасплох».
Впрочем, мадам Боон’сее было грех жаловаться на свой жизненный путь, и печалиться о прожитых годах. Многие дамы ее возраста, обремененные многочисленным семейством, смотрятся древними старухами. В то время как она, при определенном освещении, все еще умудряется выглядеть юной девушкой. Весьма многоопытной и искушенной, но все же юной и… — хи-хи, почти невинной.