— И отшил тебя, — отвечает за меня.

— Да. Я понимала, что ты не помнишь. Прекрасно это понимала, но мне было так больно, что когда ты вернулся на учебу, то я стала пропадать в разных компаниях, часто гуляла. В один из вечеров я выпила, как и все мои новые друзья, и мы сели к парню в машину, — рассказываю с замиранием сердца, со слезами вспоминая ту злополучную ночь. — Плохая видимость на дороге, сигнал встречной машины и столб.

Меня начинает трясти, так происходит почти всегда, когда я думаю об этом. Это было страшно. Даже не сама авария, а то, что я могла больше не встать на ноги, но благо мне повезло.

— Марин, не плачь, — Максим убирает волосы с моего лица и обнимает крепче, давая ту самую защиту и поддержку, которую я так хотела получить.

— Четверо пострадавших, я со сломанным позвоночником. О танцевальной карьере пришлось сразу забыть, — всхлипываю и смахиваю слёзы. — Я так жалею…

Я сама разрушила свою карьеру. Все тренировки, все соревнования, все золото и серебро, потраченное время, силы, — все это было впустую. Я хотела выступать на большой сцене, но была слишком эмоциональна, чтобы откинуть в сторону свою боль, я пошла по другой тропинке, за это и поплатилась. Я не должна была лезть к Максиму.

— Ты никогда не показывала, что тебе так тяжело, всегда улыбалась и говорила, что это ерунда.

Смеюсь. Я не могла показать слабость, мама и Филипп и так сильно переживали, поэтому я и говорила, что мне все равно и я не особо хотела дальше танцевать.

— Теперь мне легче. Правда. Вообще я не хотела сюда поступать, даже после аварии. Я хотела в Питер, на факультет искусств, хотела сменить обстановку и окружение, но мама и Филипп не пустили, они боялись, что со мной опять может что-то случиться.

Боялись, что я снова попаду в плохую компанию, впрочем они на это имели полное право, я предала их доверие.

— Да, он мне это говорил. Он любит тебя и поэтому переживает, — успокаивает Максим. — И каюсь, я поддержал его в решении не отпускать тебя в другой город.

Неудивительно, ведь он не чужой человек в нашей семье, его мнение тоже важно.

— Тогда мы не были бы здесь, и я бы не была бы беременна, — изрекаю я, разворачиваюсь и кладу голову ему на грудь.

Тогда у нас точно ничего бы не получилось. Теперь я даже думаю о том, что все к лучшему. Я потеряла одно, но приобрела совсем другое.

— Матери ещё не сказала?

— Нет, — морщусь я.

Должна была, но я догадываюсь какой начнётся хаос. Я пытаюсь отложить это на потом, но чем дальше, тем хуже.

— Почему? — искренне удивляется парень, при этом опуская руки на ягодицы. — Трусиха моя, ты ее любимица, она будет на седьмом небе от счастья, я слышал как настойчиво она требует внука от Фила и Риты.

Сравнил конечно. От меня внука она не требует, она даже о парнях меня никогда не спрашивала. А тут такой подарочек…

— Думаешь будет? — смотрю с надеждой на него. — А брат?

— Я с ним поговорю, — уверенно заявляет Максим, а после добро улыбается, очаровывая своим мужским магнетизмом. — А теперь молодой мамочке пора спать…

Пока засыпаю в надежных объятиях, я обещаю себе, что в ближайшие дни расскажу о беременности маме. Хватит бояться, уже ничего не исправить, мы с Максимом будем вместе, даже несмотря на то, как на новость о моей беременности отреагирует брат. Я только могу надеяться, что не произойдет ничего ужасного…