Крупные и влиятельные Линии обучали своих Одарённых самостоятельно. Мелкие — отдавали в учебные заведения союзников либо имперские. Не всё было во власти Линий. На Одарённых с определённым Даром была своеобразная «разнарядка» со стороны Империи. Своего рода «дань», от которой никак нельзя было увильнуть. Можно было, иногда, откупиться, но были такие специалисты, которых «отдавали» Империи без вариантов. В основном страдали «боевые» Линии, так как войны в Империи не прекращались ни на мгновение. К примеру, Линия Аренбергов с их Деформацией Пространства стабильно поставляла рекрутов в Империю.

Что уж говорить о «физиках», из которых формировались имперские элитные спецподразделения!

С «внутреннем» обучением в Линиях было всё ясно и понятно. Выращивались преданные Патриархам бойцы, готовые на всё, ради процветания Линии.

С имперскими заведениями было всё сложнее.

Казалось бы, ребенка отдают в Академии на полный пансион в пять лет, практически ребенка, с которого можно вылепить полностью преданного сына (или дочь) Империи и Императору. Но был один нюанс, точнее, пережиток прошлого.

Каникулы. Летние — два месяца и зимние — две недели. В это время Академия пустела. Все Одарённые разъезжались по родовым Крепостям, где им усиленно вбивали преданность своей Линии в общем и Патриархам, в частности. Из курсантов оставался только я. Ну и Эрик — куда ж он без меня? Больше «сирот» в Академии не было.

Вроде, два с половиной месяца из двенадцати — не большой срок, но «воспитание молодых умов» в Линиях было поставлено исключительно эффективно. И это понятно, ведь молодые Одарённые — это потенциал Линии, её будущее могущество. И от их воспитания и дальнейшего поведения напрямую зависел статус и благополучие самой Линии.

За эти два с половиной месяца мозг курсанта Патриархи, образно выражаясь, вытаскивали, прополаскивали от имперской пропаганды и заполняли пропагандой внутренней. И так до следующих каникул. Получалось у всех по-разному.

Я окинул комнату взглядом. Две кровати, два шкафа, две тумбочки и небольшое окно. Стены выкрашены в белый цвет, всё сияет чистотой и порядком. Учитывая плотное расписание занятий, тут я только спал.

Если сразу по поступлению курсанты жили в общих казармах, то со временем их место жительства менялось. До двенадцати лет мы жили в общей казарме. Это могло бы напоминать летний лагерь, про который рассказывали знатные Одарённые, которые, в свою очередь слышали о них от старших родственников.

Затем, нас распределяли в комнаты по четыре человека, а вот после шестнадцати — распределили по двухместным. Учитывая, что до двенадцатого года обучения дошло нечетное количество народа и мой нелюдимый характер — мне досталась в полное распоряжение целая отдельная комната.

В дверь которой сейчас постучали. И это был не деликатное постукивание от моей Тени, которое я выучил уже за много лет. Кстати, Тени жили отдельно как раз в большой казарме на сто человек, разбившись согласно курсам своих Одарённых.

— Ноунейм! Открывай! Здороваться будем!

Я, невольно, улыбнулся. Голос принадлежал одному из немногих моих приятелей — Павлу Волкову.