Недоумение, проскользнувшее на лице девушки, очень быстро сменилось спокойной сосредоточенностью, и она за мгновение оценила ситуацию. Вторая эмоция, проявившаяся у неё на лице, была удивлением, когда её короткий клинок, практически без сопротивления, вспорол замешкавшемуся «культуристу» живот от паха до подбородка.

Нет, у Райли был явно не обычный клинок, предназначенный для боя с Одарёнными, но он всё же должен был входить во вражеское тело с большим усилием. Она ведь не знала, что «под Пузырём» «физик» ослаб в разы. Но это недоумение не помешало ей действовать эффективно, ведь следующим ударом после того, как клинок вышел из тела «физика», она снесла ему голову. К Хаосу!

А сзади раздалось шипение лазганов. Это отреагировали на ситуацию наши вооружённые Тени. Я перекатился по полу, оторвавшись от Волкова и увидел, как Михаил — Тень нашего Пашки исполняет уже «контрольный в голову» распластанному вражескому «физику».

— Туда тебе и дорога, падлюка! — в сердцах сплюнул Миша и тут же опустился на колени, переворачивая Хорна лицом вверх.

Михаил Кожедуб был «нетипичной» Тенью. Если нам всем в двенадцать лет попались двадцатилетние с хвостиком «идеальные солдаты», то Кожедубу на тот момент уже было около сорока. Как он попал в программу Теней история умалчивала, молчал даже Пашка, что для него было совсем нехарактерно. Единственное, что он сказал, что этому как-то посодействовала его Линия. Для чего — опять же было секретом.

Среднего роста, как для Тени, ростом метр восемьдесят три сантиметра, кареглазый брюнет, Кожедуб был очень коренастый и очень широкий. Широкий настолько, что, как шутил Эрик, во все двери Михаил входил исключительно боком. Его возраст компенсировался богатым боевым опытом, судить о котором можно было также практически исключительно по вторичным признакам — наблюдая за ним в боевой обстановке. Ведь, вытянуть что-либо из этого опытного бойца было миссией практически невыполнимой. Видя, как он «раскатывает» на ринге более молодых соперников никому не хотелось шутить над его немного косолапой походкой. «Русским медведем» его называли за глаза, хотя он и знал об этом своём прозвище и относился к факту его существования с добродушной снисходительностью. Когда он хотел — он был быстрым. Очень быстрым. Вот и в этот раз первым около раненного «физика» оказался именно он.

К Пашке Михаил относится, скорее, как к младшему брату, а не к Господину. Как-то Смирнов проговорился, что у Михаила когда-то был настоящий брат, который погиб где-то, защищая интересы Линии Воронцовых. Сам Пашка, сильно дружеских чувств к своей Тени не испытывал, так как был соответствующе воспитан, но и как к «инструменту» к Кожедубу не относился. А уважал его за опыт, возраст и заботу о себе.

А еще, Михаил дружил с Робертом. Их разница в возрасте была меньше его разницы с любой из Тени курсантов, да и поговорить за кружечкой пива о старых временах в компании с Тенью Волкова для Кожедуба было всяко поприятней, чем с «этой молодёжью, у которой в голове одни бабы»!

И сейчас его лучший друг умер у него на глазах. Ни один мускул не дрогнул на лице у старого вояки, когда он рукой закрыл веки Роберта и встал на ноги, готовый продолжать бой.