– Так… – сипло проговорил Василий. – Будем знать…

Внимательно глядя под ноги, они добрались до угла и вышли за дом. Ни в одной из квартир, обращенных окнами в эту сторону, света не было. Зато по серому покрытию здесь и там беспорядочно разбросаны были все те же овальные светлые пятна, как будто штук пятнадцать невидимых карманных фонариков освещали пористый, похожий на пемзу пол.

– Капканы… – еле выговорил Ромка. Василий мрачно кивнул.

С прежними предосторожностями они вернулись к подъезду.

– Одно из двух, – угрюмо подытожил Василий. – Или он, зараза такая, сейчас за нами следит, или я не знаю что… Ну не спать же он лег, в конце-то концов!

Они огляделись еще раз. До мерцающего леса колонн было очень далеко. Пятиэтажка была рядом.

– Может, до утра подождать? – жалобно сказал Ромка.

– Мы ж под крышей, – напомнил Василий. – Какое тут может быть утро?

Он помолчал, явно на что-то решаясь.

– Значит, так… – заговорил он наконец. – Возвращаемся на угол, будто идем обратно, потом резко влево – и вдоль стены к парадному…

Оказавшись под бетонным козырьком, который, впрочем, кажется, бетонным не был, Василий включил фонарик. Неровное волокнистое кольцо света медленно скользнуло по стенам короткого коридорчика, выхватило в глубине его пяток ступеней, площадку, затем вернулось и, облизав косяки, снова провалилось в глубину подъезда.

– Это не мы строили, – глухо проговорил Василий.

– Ага… – сдавленным эхом отозвался из-за плеча Ромка.

Дверей в парадном не было и, судя по отсутствию петель, не предполагалось. Но главное, конечно, не в этом… Вблизи здание поражало небывалой чистотой отделки и какой-то… наготой, что ли… Нигде ни карниза, ни выступа, порожка вот даже нет… Вдобавок возникало ощущение, что пятиэтажка эта вся выточена из единой глыбы. Да, наверное, Василий был прав: здание строили не люди.

– За улицей последи, – негромко приказал он, видимо, подразумевая другие подъезды, и осторожно перенес ногу через несуществующий порог. Стоило ему это сделать, как в глаза ударил свет и что-то с нечеловеческой силой ухватило левую руку Василия повыше локтя.

Он шарахнулся назад и вправо. Подъезд вновь провалился во тьму.

– Вот как звездану промеж фар! – прошипел Василий, в самом деле занося рукоять пистолета. – Чуть не застрелил тебя, дурак!

Ромка отпустил локоть и, кажется, хихикнул. Василий, не поверив, посветил спутнику в лицо и увидел, что оно и впрямь перекошено диковатой улыбкой.

– Так страшно ведь… – с нервным смешком объяснил Ромка.

Василий двинулся на него, выпятив челюсть.

– А трубку? – севшим от бешенства голосом проговорил он. – Трубку из автомата выдирать – не страшно было?

Ромка убито молчал, и Василий снова повернулся к подъезду. Шагнул – и помещение исправно озарилось ровным и довольно ярким светом.

– Ну ясно… – проворчал Василий. – Хоть с этим разобрались.

Он внимательно изучил голые стены, потолок и остался в недоумении: лампочки нигде видно не было, и откуда изливался свет – непонятно. Посмотрел, куда падает тень, и убедился, что не падает никуда, а расплывается из-под ног смутным пятном сразу во все стороны.