Ева выпрямилась.

– Один шанс, только один! Ты рассказываешь обо всех, побывавших на том столе. Подробно. И о других, если здесь не все. У нас есть свидетели, вещдоки и данные криминалистической экспертизы, есть ваш маршрут. Все, что надо, чтобы вас засадить. Ври дальше – и дело твое труба, отправишься во внеземную камеру до конца жизни. А Дэррил – в другую. И никогда не увидитесь! Даллас и Пибоди приостанавливают допрос. Выключить запись!

За дверью допросной, где истерически рыдала Элла-Лу, Ева повернулась к Пибоди.

– Гнилая манда? Больная шлюха-извращенка?

– Понравилась аллитерация. Нечаянно вышло.

В знак похвалы Ева ткнула напарницу в плечо.

– Молодец, Грозная Пибоди!

– Я и сама от себя малость струхнула… Только, Даллас, не пойму, зачем с ней договариваться?

– Потом поймешь. – Ева прошла в комнату наблюдения. – Баннер, за работу! Агент Звек, передам их вам в лучшем виде.

– Оба были уверены, что могут бесконечно продолжать в том же духе, – заметила Мира. – И что имеют право, поскольку это их сближает, удовлетворяет потребности, усиливает то, что они считают любовью. Вряд ли она свалит вину на него. Скорее, будет настаивать, что он просто ее защищал. На каком-то базовом уровне она ему так же предана, как он – ей.

– Мне и не нужно, чтобы она его обвиняла. Подадим все как помощь себе и друг другу. Сейчас закончим с Дэррилом. Они не такие уж и крепкие орешки…

Она вернулась вместе с Баннером в допросную, возобновила запись, села.

– Ну, Дэррил, время на размышления вышло. Дальше так: у тебя два варианта. Те же два, что я только что озвучила Элле-Лу.

– Я хочу ее видеть! Вы должны дать мне ее увидеть! Мы поклялись больше не расставаться!

– Ничего я не должна, но, – помедлила Ева, как будто прикидывая, – ты ее увидишь, если примешь разумное решение. Она уже кое-что рассказала, поскольку печется о своем и твоем благе. Но процесс сработает, только если сотрудничать станете вы оба.

– Что она сказала?

– Она любит тебя, Дэррил, дураку ясно.

– Два человека – одно сердце!

– Верно. Потому-то вы и вырезали сердце с инициалами на телах убитых. Не могу уточнить, что именно она сообщила, – это квалифицировалось бы как давление на подозреваемого. Скажу только, что она кое-что объяснила. Например, как вы взяли на время машину с парковки в Ньюарк.

– Правильно, взяли на время. Стояла там без дела…

– И еще про Сэмюэла Зеда, парня, в чьей квартире вы поселились. Ты должен рассказать, что вы с ним сделали, Дэррил. Солжешь – прекращаем разговор. Прокурор роет копытом землю и требует для обоих космической тюрьмы на всю оставшуюся жизнь. Если судить станут в Нью-Йорке… – Ева покачала головой, – Элле-Лу придется очень несладко. Красивая женщина. Заключенные и охранники будут сильно ее обижать. Делать ужасные вещи… Ты этого не хочешь, знаю. Она сказала, ты всегда ее защищаешь.

– Да! До конца жизни!

– Тогда защити сейчас, Дэррил, и я попробую договориться с властями штата, чтобы вас не разлучали. Вы сядете – это не изменить. Но, если все расскажешь, замолвлю за вас слово перед обвинителем.

– Если бы мне ее увидеть…