Я взглянул на Клару Фокс и сразу понял, что мне больше не на что рассчитывать: по ее расплывшемуся от удовольствия лицу было видно, что все ее мечты уже сбылись.
20
Без двадцати четыре дверь в кабинет скрипнула, и на пороге появился Фриц. Под мышкой он нес коробку с дротиками, в руке — мишень. Оставив коробку на столе Вульфа, он торжественным шагом подошел к противоположной стене, повесил мишень, проверил, ровно ли она висит, и с легким поклоном удалился.
Вульф допил пиво, поднялся с кресла и стал доставать из коробки желтые дротики.
— Вообще-то я рискую… — пробормотал он, глядя в мою сторону. — Еще чего доброго кровь пойдет.
— Конечно, — согласился я. — Вам нужно соблюдать постельный режим. А руку, пожалуй, придется ампутировать.
— Угу. Много ты в этом понимаешь. В тебя то, насколько я знаю, из крупнокалиберного револьвера никогда в упор не стреляли.
— О Боже! — Я всплеснул руками. — Теперь я каждый день буду слушать эту песню. И не стыдно вам похваляться какой-то пустяковой царапиной? Вот если бы Хомберт не успел пнуть ваше кресло и пуля попала чуть левее…
— Ладно, главное, что не попала. — Вульф встал напротив мишени и оглянулся. — Если хочешь сыграть со мной…
— Нет уж, увольте. Состязаться с тяжелораненым…
Он постарался смягчить тон:
— По десять центов за партию, не больше.
— Нет.
— По центу.
— Не уговаривайте. Даже на фантики не буду играть.
Вульф помолчал немного и тяжело вздохнул.
— Ладно. Я повышу тебе недельный оклад. На десять долларов.
— На пятнадцать.
— Хватит и десяти.
— На пятнадцать.
— Черт с тобой! Пятнадцать, так пятнадцать.
Я встал и пошел брать дротики. Свои любимые — красные.