Die Juden sind unser Unglück.

Со Времянем, огроменным, как сам, блядь, Марс, за нашими спинами, стоим мы пред мором «De Judæis» с осуждающим сердцем.

Что ж еще будет Вековечным тогда, как не абсолют НЕНАВИСТИ.

С суетою преклонил микрофон свой я вниз и предоставил выход своей желчи (цветом схожей с кровию Билли Боунза). Честию клянусь, меня б невозможно было отговорить от выклицанья имени противника мойво с полною данною благодатию. И вечно мог я слышать низкие фырчки жидовинов, колотившихся вкруг слов моих, угрожаючи преуменьшить рвенье мое.

– Когда на поле битвы падают сумерки, сие сумерки Царства Иуды на Земле.

Рек я, темно вспыхнувши, и ножны лучей, чорных, яко мартовскье порывы, соплыли со гребня моего.

С мышиаковою кровию и тягою сердечною играть в Разборщика Еврея вовсе не было мне в тягость.

– Они Бога соблазнили – евреи сии – в последний раз. Они вложили глас мой в ножны, аки профилактики.

Я обрамил прощальное свое слово во тщательный шопот.

– Прощайте.