— Плохо выглядишь, — сказал он. — Что с твоим коленом?

Она посмотрела вниз и впервые заметила, что ноги были в ссадинах и кровоточили, так же как и руки. В кожу впились кое-где мелкие крошки щебня. Она их стряхнула, стерла, стараясь не морщиться от боли.

— Я стояла на платформе, ожидая поезда. Взрывом меня сбило с ног. Упала на четвереньки возле железнодорожного полотна, вот и поцарапалась малость.

— Ты могла погибнуть.

Подумав немного, она решила не говорить ему, что скорее всего так бы и случилось, будь она в конторе за столом.

— Слава богу, никого не убило.

— Ив поезде никого? Она взялась объяснять.

— Локомотив толкал пустые платформы, они и приняли удар на себя. Там машинисты даже царапины не получили. Ну испугались, конечно. Авария нам дорого обойдется, но, к счастью, не ценой жизней или увечий.

— Авария, ни хрена себе! Как это случилось, Шейла? — Он нахмурился. — Только не подслащивай пилюлю для сердечника. Что там на самом деле произошло?

— Специально подстроено, — признала она со вздохом. — Они использовали…

— Они?

— Ну, кто бы там ни был… пластиковую взрывчатку. Как только все улеглось и мы убедились, что пострадавших нет, шериф провел предварительное расследование.

— Расследование, — презрительно бросил Кот-тон. — Да этот Пэтаут хрен от пальца не отличит. Он улики не заметит, даже если она его в задницу клюнет.

— Ох, боюсь, что ты прав. Потому я и находилась там с ним. Оттого и вид у меня такой. — Она расправила ладонью платье. — Там тысяча и один вопрос возникают. Поскольку поезд курсирует между разными штатами, несколько правительственных агентов прибудут на место события и прочешут все частым гребнем. На это потребуются недели, если не месяцы. Все обломки рассортируют.

— А пока дорога в непригодном состоянии?

— Да. Рельсы разорваны, погнуты, скручены. — Она присела у подножия постели. — Чего я не могу понять, так это почему взрывчатку подложили на расстоянии от платформы. Если кто-то хотел сорвать отправку, то почему не взорвали поезд после того, как лес погружен?

— Кто-то захотел нас совсем вывести из игры и добился этого.

— Ну и черт с ним! — сказала Шейла в приступе решимости. — Я поклялась тебе и себе, что управлюсь в срок, и я управлюсь!

— Пожалуй, лучше оставить все это, Шейла. — Лицо Коттона обмякло и постарело от предчувствия поражения. Знакомая целеустремленность покинула его взгляд. Безнадежную покорность судьбе выражала его поза. Не отдохновение, а самоотречение выражал весь его облик.

— А я этого так не оставлю, — упрямо сказала она. — Бросить все — значит бросить и Бель-Тэр. Не могу такого допустить. Не допущу.

— Но одной тебе уже не управиться.

Он попал в болевую точку ее страхов и тревог. Шейла была совершенно одна. Коттон мог давать советы как бы с обочины, но не по своей вине он оказался слабым и ненадежным союзником. Так хотелось, чтобы рядом был преданный помощник, четко претворяющий в жизнь ее идеи.

Вот когда она пожалела, что рядом нет Кэша. Как она нуждалась сейчас в его совете. Но ведь именно он и мог взорвать путь. Она тщетно пыталась выбросить из головы сказанную им однажды фразу о том, что во Вьетнаме он был экспертом по взрывчатке. Он-то достаточно умен, чтобы без человеческих жертв вывести из строя лесозаготовки Крэндола. Но способен ли он был на подобную акцию? И зачем ему разрушать то, что сам же и создавал?