Людей привели в оснащенную по последнему слову техники зону ожидания: все здесь отдавало хромированными и фарфорово-белыми бликами, повсюду маячили различные приспособления из нержавеющей стали и были расставлены мониторы и дисплеи, подмигивавшие друг другу. Все было новым и, очевидно, никогда раньше не использовалось. Сначала, задержанных разделили по половому признаку, затем все они прошли через дезинфицирующий душ, и, в конце концов, их подвергли тщательному обследованию: заставили сдать кровь на анализ, дали что-то выпить, снабдили чистой одеждой, снова протестировали и, только после всех этих процедур, позволили пройти в следующую зону ожидания.
Это было удивительное подземное сооружение — совершенно новый виток искусства — построенное после 11 сентября для борьбы с последствиями ядерных террористических угроз в городе. Гидеон узнал различные виды оборудования, предназначенного для радиационного контроля и обеззараживания, и сделал вывод, что здесь все оснащено по более передовым технологиям, чем в Лос-Аламосе. Как ни странно, он не был этим удивлен: Нью-Йорк, несомненно, нуждался в подобном дезактивационном центре.
В зону ожидания вошел улыбчивый ученый, одетый в обыкновенный лабораторный халат. Он был первым человеком, с которым у задержанных была возможность поговорить после того, как их погрузили в фургон люди в защитных костюмах. Его сопровождал человек небольшого роста, одетый в темный костюм и от которого буквально веяло командным духом. Гидеон сразу же узнал его: это был Майрон Дарт — бывший заместитель директора Лос-Аламоса, Он занимал этот пост, когда Гидеон впервые пришел в лабораторию. Затем Дарт был переведен из Лос-Аламоса на государственную службу и прослыл человеком компетентным и справедливым. По крайней мере, таковым он казался, хотя Гидеон знал его не слишком хорошо. Тем не менее, его появление явило собой добрый знак: кто, если не Дарт, мог бы справиться с этой чрезвычайной ситуацией?
Первым заговорил улыбчивый ученый.
— Меня зовут доктор Берк, и я рад сообщить вам, что вы все теперь чисты, — он произнес это так, будто все присутствовавшие здесь люди только что прошли важнейший последний экзамен. — С каждым из вас будет проведена индивидуальная консультация, и после этого ваша жизнь пойдет своим чередом.
— Насколько сильным было облучение? — обеспокоенно спросил Хаммерсмит.
— Очень незначительным. Консультант обсудит с каждым из вас индивидуальные рекомендации. Радиационное облучение преступника произошло в другом месте, а не в том доме. Радиация не передается, как грипп, ее нельзя подхватить от кого-то другого.
Теперь вперед вышел Дарт. Сейчас он выглядел старше, чем помнил его Гидеон. Лицо его осунулось и теперь казалось более узким, чем прежде, а плечи устало сутулились. Одет он был, как всегда, безупречно: прекрасно скроенный темно-серый костюм в полоску и лавандовый галстук, придававший этому человеку удивительно модный вид. Он являл собой спокойствие и уверенность.
— Меня зовут доктор Майрон Дарт, и я директор NEST — службы, отвечающей за ликвидацию ядерных угроз. У меня есть одна новость, которую я обязан донести до всех вас, — Дарт заложил руки за спину, а его серые глаза медленно и вдумчиво оглядели группу людей, словно он собирался поговорить с каждым из присутствующих здесь индивидуально. — До сих пор известие о том, что имел место радиологический инцидент, не просочилось наружу. И вы можете представить себе, какая поднимется паника, если это случится. Каждый из вас должен хранить абсолютное молчание о том, что произошло сегодня. Есть только два слова, которые вам нужно выучить наизусть, и выдавать их как ответ по умолчанию: «