- Нам сюда обязательно? – спросил он рейдера.

- Ага. Нужно тебе где-то посидеть на людях, пока я справки наведу, что почём. А другая пивнушка ещё гаже этой, там тебя прирежут или пристрелят сразу.

- Ну-ну, - повторил Кондратьев недавнюю фразу Карандаша. – А может мне с тобой прошвырнуться?

- Не доверяешь?

- А можно? – усмехнулся прапорщик.

- Нужно, - состроил обиженную гримасу тот. – Можешь и со мной, но это дольше будет. Если рядом со мной такой лоб будет стоять, то хрен кого разговорю просто так. Платить придётся.

- Ладно, ступай, - махнул рукой прапорщик. – Если что, то найду и выпотрошу, как арабы потрошат пленных. А это, я тебе скажу, то ещё действо.

- Задрал пугать, военный. Вот узнаю, что тут в Кнопке происходит, подыщу тебе проводников и свалю. А ты дальше крутись как сможешь. Будешь другим рассказывать свои страшные байки, - скривился рейдер и следом ткнул пальцем вправо. – Вон давай за тот столик, где пустой пивасик стоит.

Стоило им сесть на высокие стулья с низкими спинками из хромированных трубок, как рядом, словно из-под земли, появился официант. О роде его занятия говорил белый фартук и чёрная бабочка. Мусор со стола он одним движением руки с замызганным полотенцем смёл в пакет.

- Что заказывать будете? – поинтересовался он.

- Две бутылки холодного пива, солёных орешков и кусок жареного мяса, только не птицу.

- Есть молочный поросёнок, но дорогой. Говядина тушёная.

- Говядину лучше.

Когда официант ушёл, то Кондратьев сказал:

- Я пиво пить не стану.

- А я и не тебе его брал. Тебе вообще пока стоит воздержаться от хавки. Если на стабе есть знахарь, то к нему нужно идти с пустым желудком.

Пиво и орешки официант принес через пять минут. Мясо пообещал через двадцать пять.

- Это норм, - обрадовался рейдер, открывая первую бутылку. – Успею народ поспрашать и вернуться, Гранит. Гранит!

- Что тебе?

- Споранами не свети, расплачивайся патронами, лучше пистолетными.

- Угу, - кивнул тот в ответ.

- Ну, я тогда пошёл.

Карандаш в несколько глотков опустошил бутылку пива, взял вторую, из вазочки зачерпнул горсть орешков и ссыпал их в карман, после чего выскользнул на улицу.

Публика, которой здесь хватало, с интересом посматривала на прапорщика, но дальше этого не шла. Никто не подкатывал с целью наканючить себе на «пузырь», ни с целью прощупать новичка, ни в надежде почесать кулаки в состоянии, когда после «поллитры» море кажется по колено. Кондратьев такому отношению был только рад, так как ему не хотелось ни махать кулаками, ни делиться своими кровными. Боялся ли он того, что рейдер кинет или подготовит какую-нибудь пакость? Немного. Пока под рукой оружие, то недруги умоются кровью, потому как вряд ли они начнут сходу стрелять. Нет, такая публика, что собралась в этом месте, сначала любит покуражиться, упиться собственной важностью и превосходством над жертвой. Вроде как городская гопота, которая не сразу завязывает драку, а начинает с банального «дай телефончик позвонить». Машину Карандашу не угнать, уж об этом прапорщик позаботился. Двери там закрыты и просто так замок не свернуть. Так что, от Кондратьева больше ничего не зависело, оставалось ждать и смотреть, что же конкретно выкинет Её Величество Судьба – шестёрки или паршивые единички.