- М-да, - скривился тот. – Ладно, заезжайте, только сначала… эту, как её… пошлину уплатите. Пять споранов за машину, по два за каждого из вас. Если есть груз, то ещё пять. Да, нам ещё осмотреть тачку изнутри надо, а то вдруг… эту… контрабанду везёте.

- Или зайцев, гы-гы, - осклабился один из тех, кто осматривал снаружи УАЗ.

- Патронами пойдёт? А то у меня споранов только на живец осталось, а им ещё со свежаком делиться нужно.

- Ну да, ты ж его крёстный. Хорошо, давай патронами. Какие они у тебя?

- И груз показывай. По-любасу он у тебя есть, вон как рессоры просели, - добавил другой охранник.

При виде трофеев, которыми была забита машины, у бойцов масляно заблестели глаза и задрожали руки. В итоге Карандаш и Кондратьев лишились трёх пистолетов и сотни патронов к ним, двух «рожков» с автоматной «семёркой» и куска ленты с пятнадцатью патронами для «корда».

- Твари, - выдавил сквозь зубы рейдер, когда ему разрешили ехать дальше. – Только бы дальше хуже не было. Вот откуда такая борзота взялась?

Прапорщику на душе было и того гаже. Ведь это его только что ограбили. Но сделать что-либо он не мог. Положить-то положил бы, но пока троица хмырей бродила вокруг УАЗа, то один забрался на крышу бытовки и встал за пулемётом, а второй юркнул в небольшой окопчик, не сразу замеченный прапорщиком, из которого секунду спустя выглянуло рыльце единого пулемёта. Если в его ленте стояли бронебойные, то «уазику» с пассажирами хватило бы и десятка выстрелов. Впрочем, даже обычные пули со стальным сердечником на такой дистанции тоже наделали бы кровавых дел. Уж машине бы точно досталось. А без колёс куда бежать? Поэтому «комод» молчал и даже желваки не катал от злости, но для себя зарубку в памяти сделал, чтобы позже посчитаться с обидчиками, если представится случай.

Для машин в посёлке имелась просторная стоянка, обнесённая сеткой «рабицей» и пущенной поверх неё витками острой ленты с мелкими «бабочками». Такая вещь хуже колючей проволоки, так как запросто разрежет незащищённые части тела до костей.

Здесь также был охранник, но он борзеть не стал и за машиноместо взял всего десять патронов калибра 7,62*39.

- Сильно не вооружайся. Если уж совсем не можешь без стволов, то часть закинь в рюкзак, - чуть ли не шёпотом давал инструкции прапорщику Карандаш. – Не борзей здесь, но и не тушуйся. Гопота посчитает за слабость и решит подмять, что может довести до стрельбы, чего совсем не хочется. А если ещё и зацепишь кого-то из местных авторитетов или их шестёрок, то совсем нам труба будет.

- Знаешь, Карандаш, - так же тихо ответил ему «комод», - я бывал в таких местах, где твоя Кнопка выглядит, как песочница с наглыми, но всего лишь детками. Справлюсь.

- Ну-ну, - покачал головой его крёстный, - смотри, я предупредил. Мне, конечно, полагается за тебя впрягаться, как за крестника, но если ты по собственной дурости что-то отчебучишь, то расхлёбывать кашу станешь сам, ясно? Я умою руки.

- Напугал ежа голой жопой.

Шли по улочке они не спеша, осматриваясь по сторонам, оценивая окружающих, дома, читая редкие вывески. Когда увидели ту, на которой значилось «Бар «Какаду», то рейдер потащил прапорщика внутрь. Обстановка внутри была вполне привычная для заведения среднего пошиба подобного толка. Вот только закон о запрете курения здесь не действовал или про него не знали, и потому посетители дымили так, что вместо воздуха в просторном зале висела сизая туманная дымка. У некурящего прапорщика немедленно запершило в горле.