– И что? – спросил я без особого интереса, только потому, что он сделал паузу.

– Частично вы писали правду, а частично вынуждены были выдумывать. Это не было преднамеренной ложью. Вы верили в то, что содержалось в рапорте, и в то, что тут написали. Когда в памяти возникают пробелы, всякий нормальный человек пытается их заполнить. Совершенно бессознательно. Впрочем, не известно, стал ли ваш правый мозг действительно сейфом.

– То есть?

– Каллотомия могла быть не случайной.

– А какой?

– Отвлекающим маневром.

– Чьим? Лунным?

– Вполне возможно.

– Это так важно? – спросил я. – Ведь Агентство может выслать других разведчиков.

– Разумеется. Вы вернулись шесть недель назад. Сразу же после того, как был установлен диагноз – я имею в виду вашу каллотомию, – были один за другим высланы три человека из запасных.

– И ничего не вышло?

– Им удалось вернуться. Всем. К сожалению, удалось слишком хорошо.

– Не понял.

– Их ощущения не перекрываются с вашими.

– Ни по одному пункту?

– Вам лучше не знать подробностей.

– Но если вы их знаете, то и вас могут ожидать неприятности... профессор Шапиро, – сказал я, усмехаясь. Он глубокомысленно кивнул.

– Естественно. У экспертов возникла масса гипотез. Результаты анализа приблизительно таковы. Классически построенные дистантники не были для Луны неожиданностью. Неожиданностью стал лишь молекулярный дистантник, то есть последнее ваше воплощение. Однако с того момента и он уже для нее не загадка.

– Что из этого следует для меня?

– Думаю, вы уже догадываетесь. Вы проникли туда глубже, чем ваши последователи.

– Луна устроила им представление?

– Похоже на то.

– А для меня, значит, не устраивала?

– Вы пробили декорацию, по крайней мере частично.

– Почему же я смог вернуться?

– Потому, что это было оптимальным решением дилеммы, в смысле стратегической игры. Вы вернулись, выполнив задание, но в то же время не вернулись, то есть его не выполнили. Если бы вообще не вернулись, в Совете Безопасности большинство получили бы противники дальнейших разведок.

– Те, что хотят уничтожить Луну?

– Не столько уничтожить, сколько нейтрализовать.

– Это для меня новость. Каким образом?

– Есть способы. Правда, чрезвычайно дорогостоящие, как всякая новая технология в зародыше. Не знаю подробностей, поскольку так лучше для всех нас и для меня самого.

– Однако кое-что вы все-таки прослышали... – заметил я. – Во всяком случае, речь идет о чем-то субатомном? Не водородные бомбы, не баллистические ракеты, а нечто более дискретное. Нечто такое, чего Луна не в состоянии своевременно обнаружить...

– Для человека, лишенного половины мозга, вы достаточно разумны. Однако вернемся к делу, то есть к вам.

– Чтобы я согласился на исследования? Под патронатом Агентства? Взятый на допрос с правой стороны?

– Все гораздо сложнее, чем вы думаете. Кроме вашего рапорта и записей миссии, мы располагаем несколькими гипотезами. Наиболее достоверная звучит примерно так: на Луне столкнулись отдельные секторы. Не произошло ни их объединения, ни взаимоуничтожения, ни создания плана вторжения на Землю.