– Танки пошли. – Он встал, поднял автомат. – Все, ребятки, пора. Сейчас начнется...

Началось, когда они пересекали двор дома с петухом на крыше. Бабахнула танковая пушка, раздался громкий звон разлетевшегося стекла. «Интересно, они прицельно лупят – допустим, заметив движение, или просто решили разнести деревню к едреной бабушке вместе с теми, кто в ней?» В ответ затрещал автомат. Это Юзек. Ага, а вот раздался и винтовочный выстрел. Наверняка пальнул Геолог. Потом вдруг где-то посередине деревни в небо ломанулся яркий столб огня. Похоже, Юзек пустил в дело одну из последних бутылок с зажигательной смесью.

Спартак провел отряд по краю огородов. Вот она, канава, спускающаяся к реке. Сточная, водоотводная. Спасибо тому, кто сделал ее достаточно глубокой, не было необходимости ползти к реке на брюхе. Ну, разумеется, приходилось пригибаться почти до земли, как же без этого.

А в деревне разгорелась нешуточная пальба. Видимо, сразу за танками в населенный пункт ворвалась пехота и автоматчики садили от души. Наверное, лупили по любому строению, в котором и за которым кто-то мог укрыться. Лупили по любой тени или предмету, хоть чем-то напоминавшему человека. Уж им-то точно патроны беречь нет никакой надобности.

Такая канонада как нельзя больше устраивала Спартака и его группу. Полное впечатление, что в деревне разгорелся последний и решительный бой, что уцелевшие зеки, числом не меньше роты, засевшие по всей деревне, оказывают яростное сопротивление наступающим. И нет никакого смысла осматривать реку, по которой только сумасшедший станет выходить из окружения...

Спартак остановился. Все, дальше ползком. Нырять в снег и медленно, очень медленно и крайне осторожно, не делая ни в коем случае резких движений, одолевать метр за метром. Им предстояло на животе проползти вдоль берега метров сто и еще двадцать метров, пересекая реку. Если их заметят, то положат всех легко и просто, как в тире. Не спасется никто, как можно спастись на открытой ладони?

Спартак почувствовал холодное мокрое прикосновение к лицу. Поднял голову. Не может быть!

Могло, и очень могло. Сверху летели снежные хлопья. Конечно, снег пока шел редкий и проку от него мало. Но, кажется, – Спартак боялся в это поверить – снег все усиливался. Снежная завеса – это же почти спасение...

Неужели небеса сегодня за них? Или они всего лишь дразнят надеждой?..

Конец, или?..