– Да-да. Я теперь очень дорожу своей жизнью и должен сохранить ее, чтобы насладиться плодами этого года, проведенного в Венеции и еще вчера казавшегося мне таким бесплодным.
– К сожалению, эти плоды созрели тогда, когда солнце над Венецией закатывается, – вздохнул граф.
– Но их породило дерево, которое цвело, когда солнце стояло высоко, и они впитали в себя все ароматы и соки Венеции. Они не умрут, синьор, пока жива память человечества.
За дверями послышались быстрые шаги. Лакей открыл дверь, и в комнату, пыхтя, ворвался толстяк Филибер, сразу кинувшийся к Марк-Антуану:
– Месье, месье! Спасайтесь! Месье майор Санфермо с шестью солдатами ждет вас в «Гостинице мечей», чтобы арестовать.
– Как же тогда тебе удалось удрать оттуда?
– Он послал меня сюда, месье.
– Послал?
– Да, чтобы я сказал вам, что он получил приказ найти вас в гостинице, а если вас там не будет, то ждать вашего возвращения. Вот он и ждет, а сам просит вас не возвращаться, а немедленно уезжать из Венеции, потому что бесконечно ждать он не может. Так он мне сказал. Так что спасайтесь, месье, пока есть время. Я принес саквояж и кое-что из вашей одежды.
– Какой заботливый камердинер! Итак, Доменико, нам пора ехать.
– А куда мы едем? – поинтересовался Филибер.
– «Мы»? Ты собираешься ехать со мной?
– Разумеется, месье. Куда угодно. Только, пожалуйста, не исчезайте больше в неизвестном направлении.
– Хорошо, дружище, постараюсь. Я думаю, мы едем в Англию. – Он обратился к Доменико: – Теперь вы командуйте. Отвезите меня к вашему другу-адмиралу, а если он переправит нас в Полу, где находится эта британская рота, то оттуда уже я доставлю вас в Эйвонфорд.
– Ну что ж, если вы сможете перенести мое общество, то это привлекает меня больше, чем Вена.
Положив одну руку на плечо Доменико, Марк-Антуан обнял другой рукой Изотту за талию и привлек ее к себе.
– Придется перенести. Вы будете моим заложником до тех пор, пока ваши родители не выкупят вас в обмен на Изотту.
– Я же предупреждал вас, – обратился Доменико к отцу, – что он поймает вас на слове, когда вы предлагали отдать ему все, что у вас есть.
Прощаясь с ними, Изотта совсем забыла о своем намерении постричься в монахини.