— А если у них другое мнение, Карса?

— Почему бы? Я дал им жизнь.

— Думаю, — бросила Семар, — что никогда тебя не пойму. — Она тоже поглядела на дочерей. — Они знают, о чем мы беседуем? Конечно, нет, откуда им выучить языки Семиградья. Так чего ты ждешь, почему не поговоришь с ними?

— Я жду, — ответил он, — того момента, когда мне будет что сказать.

В этот миг на улице появилась еще одна женщина. Ее взор был устремлен на Карсу Орлонга. — Тоблакай, — сказала она, — у меня к тебе послание. — Она говорила по-малазански.

— Не знаю тебя, — ответил Карса на том же языке.

— Наши чувства взаимны, — фыркнула она, — но давай не будем грубыми. — Она помедлила. — Хочешь, я расскажу послание в тайне, или могу выкрикнуть при всех.

Карса бросил Семар Дев озадаченный взгляд: — Я рассказывал тебе, Ведьма, что малазане мне по душе?

— Да, — ответила он со вздохом.

— Тебе не нужно кричать, малазанка. Но не нужно и прятаться в угол. Передай таинственное послание, но сначала скажи, от кого оно.

— Ладно. Думаю, от Худа.

Семар Дев фыркнула: — Дайте догадаться. «Продолжай трудиться, мой лучший помощник».

Малазанка поглядела на нее. — Когда все кончится, позволь поставить тебе выпивку.

Брови Семар поднялись.

— Послание, — прогудел Карса

— Да, да. Вот. Ты не должен покидать Даруджистан.

— А если покину?

— Тогда ты можешь пропустить единственную возможность исполнить давнюю клятву.

— Я давал много клятв.

— Я шокирована.

Карса улыбнулся, но на лице его читалось что-то злое. — Подробнее не скажешь?

Женщина снова помялась. — Я передумала. Это действительно тайное дело — не обижайся, Ведьма. Он ведь так тебя назвал? Просто я…

— Говори, — велел Карса.

Семар Дев поразилась, что малазанка не отпрянула при виде угрожающей гримасы Карсы. — Тоблакай, ты будешь нужен.

— Для чего?

— Как же? Чтобы убить бога.

— Какого еще бога?

Малазанка выпучила глаза, впервые за время разговора испуганная: — Я думала, ты убежишь, едва услыхав такие слова. Как любой человек в здравом уме.

— Тогда ты выбрала неподходящего воина. — Во рту у Семар было сухо. — И ты права: я хотела бы не слышать всего этого. Я ухожу, так что передавай всё послание.

— Иди в «К’рул-бар», — посоветовала малазанка. — Скажи, что тебя прислала Хватка. Завтрак, хорошее вино. Если Дымка приготовит тебе ванну и выделит мыла, будет неплохо.

— Как мило с твоей стороны.

— Я такая, — ответила Хватка.

Семар Дев отправилась на поиски бара. Слова о завтраке прозвучали привлекательно, как и упоминание о хорошем вине. Что касается ванны… что ж, если ей предложат, она так устала, что не сможет отказаться.

Десятки тысяч шли за волом и телегой, когда те повернули от Приозерья к району Имений. Звенели колокола; Великие Вороны кружились, громко каркая. А над холмами подле ворот Двух Волов уже поднимались клубы пыли.

Каладану Бруду не пришлось отесывать камни или вонзать лопату в твердую почву. Пробудился садок Теннес; плоть Бёрн приняла новую форму и новое назначение. В заранее выбранном месте преображался целый холм. Когда Бруд прибыл ко входу в могильник и поднял на руки тело Аномандера Рейка, погребальная камера была готова. Он вошел внутрь, потом вышел и помедлил, как бы пораженный зрелищем десятков тысяч безмолвно скорбящих людей, вставших кольцом у подножия кургана. На глаза показалась громадная каменная плита, вышедшая из-под земли.