– Вам что-то от меня нужно? – спросил Лимас.

– Вас зовут Лимас? – Это был невысокий полноватый человек с весьма уверенной манерой держаться Он говорил по-английски.

– Да.

– Номер вашего британского паспорта?

– PRT – L 58003-1.

– Где вы были вечером пятнадцатого августа сорок пятого?

– В Лейдене в Голландии, сидел с голландскими друзьями в конторе моего отца.

– Давайте пройдемся немного, мистер Лимас. Плащ вам не понадобится. Снимите его и положите на землю возле себя. Мои друзья присмотрят за ним.

Лимас помедлил, потом пожал плечами и снял плащ. Они быстро направились в сторону леса.

– Вам не хуже моего известно, кто это был, – устало сказал Лимас. – Третий человек в министерстве внутренних дел, член секретариата Президиума, начальник координационной службы комитета государственной безопасности. Думаю, там-то он и вышел на Де Йонга и меня: просмотрел заведенные на нас в отделе досье. У него было сразу три козыря: Президиум, знание внутренней политики и экономики и, наконец, доступ к документам восточногерманской разведки.

– Но лишь весьма ограниченный доступ, – вмешался Петерс. – Они никогда не позволяют посторонним просматривать все их досье.

– А вот ему позволили, – пожал плечами Лимас.

– А куда он девал получаемые от вас деньги?

– С того дня я перестал платить ему. Оплатой стал ведать Цирк. Деньги переводились в западногерманский банк. Он даже вернул мне то, что я уже выплатил ему. Лондон перевел и эти деньги в банк. – А многое вы сообщили в Лондон? – После этой встречи все, что знал. У меня не было иного выхода. А Цирк, разумеется, сообщил в Департамент. И с этого момента, – желчно добавил Лимас, – его провал стал уже вопросом времени. С Департаментом за плечами Цирк нагулял себе аппетит. Они начали нажимать на нас, требовать как можно больше информации, готовы были дать ему большие деньги. В конце концов мне пришлось предложить Карлу завербовать новых агентов, образовать агентурную сеть. Это было крайне глупо: мы перенапрягли Карла, встревожили его, подорвали доверие к нам. Это было началом конца.

– Ну, и много ли вам удалось получить от него?

– Много ли? – вздохнул Лимас. – Господи, вот уж не знаю. Это и так длилось невероятно долго. Я думаю, его засветили гораздо раньше, чем взяли. Скатывание вниз началось за несколько месяцев до его гибели. Они начали его подозревать и преградили ему доступ к подлинной информации.

– И все же, если подытожить, что вы от него получили? – настаивал Петерс.

Фрагмент за фрагментом Лимас восстановил полный объем сделанного Римеком. Память Лимаса, как с удовольствием заметил Петерс, была на редкость точна, особенно если учесть, сколько он уже выпил. Он называл даты и имена, он помнил, как на что реагировал Лондон и какие осуществлял проверки. Он называл суммы денег, запрошенные и выплаченные, даты подключения к сети новых агентов.

– Простите, – сказал наконец Петерс, – но я просто не могу поверить, что один-единственный человек, какой бы ответственный пост он ни занимал, как бы он ни был осторожен, предприимчив и удачлив, может обеспечить столько информации и с такими деталями. Кстати, даже если бы он и получил доступ к ней, ему все равно не удалось бы сфотографировать ее.