Влада слушала все это без единой эмоции на лице. Словно ее слух, поглощающий информацию, не преобразовывался в мозгу в информацию…Она не верила, что с Каримом может быть такое…Непобедимый Карим Диб, казалось, ничто не может его сломить. Она помнила его таким. Этот смелый решительный взгляд…

– И при чем тут я? – спросила, наконец, она. Откуда в ее душе такая пустота? Откуда такая пропасть? Словно ей казалось, что все это – блеф, какая – то игра…

– Местная разведка не понимает, что этот человек может быть им очень полезен. Он отказывается сотрудничать, на него особо не действуют психотропные вещества, способные развязать язык. Наши арабские коллеги считают, что он больше не нужен. У нас мнение другое. И к счастью, аналогичное мнение и у Президента и некоторых из его окружения…

– У кого, у нас, Иван Ильич? – вытащила Влада незнамо откуда толику сарказма.

– Влада, самое время вмешаться и протянуть руку нашим сирийским друзьям. Поймите, Карим Диб – не отморозок и не враг народа, Вы сами прекрасно это знаете лучше меня. На фоне сумасшедших фанатиков, которые активно стремятся перехватить инициативу в этой революции, он просто ангел. А главное – у него в целом то же видение ситуации, что и у Президента. Просто… Ресурсы разные. Он популярен среди народа, и в то же время, как бы он сам ни дистанцировался от этого, он часть местной элиты, член влиятельнейшего, богатейшего клана. Самое время заставить его сесть за стол переговоров, инициировать национальное примирение, формирование коалиционного правительства. Поймите, тем самым мы не только спасем его жизнь, он добьется того, что хотел, построит политическую карьеру… – ответил он раздраженно. Мы положим конец этому сумасшествию, спасем страну и адекватных людей у власти, пока революция не вышла из – под контроля и не превратилась в мракобесие фанатиков… Все это уже было со сраной, все это они уже проходили, и тогда помогла тоже именно Россия…

– Сомневаюсь, что это именно то, что нужно Дибу,  – скептически перебила собеседница консула. – Да и вообще, при чем здесь я? Что я могу сделать?

– Пообщайтесь с ним, переубедите его, уговорите пойти на сотрудничество.

– У меня нет над ним власти. Я не смогу вот так взять и убедить его. Вы переоцениваете меня.

– Забавно, а мне рассказывали другое. Говорят, он любит Вас…Влада, здесь нет маленьких. Все мы знаем, конечно, не всё, – он бросил на нее успокаивающий взгляд, от которого, однако, по ее телу пробежала волна стыда, – как он к Вам относится. Используйте это. Если нужно, блефуйте, лгите, обольщайте. Что ни сделаешь для спасения человека… А речь ведь именно об этом… Дайте ему надежду…

– А если я не хочу давать ему надежду. Если я вообще не хочу его видеть! Откуда вам знать, что я пережила?! – вспылила Влада, понимая, какими могут быть последствия действий, к которым он ее призывал.

– Что ж, дело Ваше, – сдался Иван Ильич, – мне больше нечего сказать. Вот только, Влада, не кажется ли Вам, что история зашла чрезмерно далеко. Что слишком много в нее вовлечено сил и персонажей… Что вряд ли получится после всего этого жить спокойно и припеваючи в Дамаске, писать третьесортные статьи и «водить дружбу» с некоторыми известными персоналиями…