Спутник Холса неторопливо кивнул.

— Очень рад, мадам. — В руке у него было несколько коробочек, перевязанных лентами.

— Господин Квайк поживет с нами, — беззаботно сообщил Холс. — А это вот, — сказал он, поводя рукой, за которую держался странный и очень насупленный мальчишка, — Тоарк. Тоарк Холс — так он теперь будет зваться. Мы его усыновим. Господин Квайк — человек больших способностей, но оказался без дела и испытывает глубокую привязанность к нашей родине. А маленький Тоарк — сирота, родителей война унесла. Он, бедняга, нуждается в любви и спокойной жизни среди родных.

Терпение Сенбл переполнилось. Она швырнула мокрое белье назад в корыто, вытерла руки о юбку, расправила плечи, отцепила от себя близнецов, которые бросились в спальню и с криком исчезли за дверью, и изрекла:

— Ни словечка — ни одного словечка за целый год, а тут на тебе, заявляешься в дом без всяких извинений, сообщаешь, что с нами будет жить какой-то господин, да еще приводишь новый рот, когда у нас места и без тебя нет, скажу тебе прямо, да и денег ни гроша, даже будь у нас комната, которой нет...

— Успокойся, дорогая. — Холс сел в свое старое кресло у окна и посадил на колени мальчишку, который уткнулся ему в плечо. — К сегодняшнему вечеру у нас будет квартира побольше и получше, как уверяет господин Квайк. Верно, господин Квайк?

— О да, сударь, — сказал Квайк, сверкая ослепительной улыбкой. Он поставил свои коробочки на кухонный стол и вытащил из кармана официального вида бумагу. — Ваша новая аренда, мадам, — показал он ее Сенбл. — На один год.

— Уплачено авансом, — добавил Холс, кивнув.

— Чем уплачено? — громко спросила Сенбл. — Ты даже пенсию королевскую не получишь теперь, при этих... республиканцах. Я задолжала... ты задолжал арендную плату за полгода. Когда вы сюда притопали, я думала, это пришли описывать имущество за долги!

— С этого дня деньги для нас больше не будут проблемой, дорогая, ты скоро в этом убедишься. — Холс кивнул на корыто. — А для стирки и всякого такого мы заведем слуг, чтобы ты не портила свои нежные ручки. — Он оглянулся в поисках чего-то. — Ты трубки моей не видела, родная?

— Она там, где ты ее оставил! — заявила Сенбл, не зная, что ей делать — то ли обнять этого мошенника, то ли хлестануть ему по физиономии мокрым бельем. — Ну а это что такое? — спросила она, кивая на коробочки.

— Подарки детям, — сообщил Холс. — За те дни рождения, пока меня не было. А это, — сказал он и вытащил из кармана длинную коробочку, тоже перевязанную лентой, — для тебя, дорогая.

Сенбл подозрительно посмотрела на коробочку.

— Это что еще? — спросила она.

— Это подарок, моя любовь. Браслет.

Она хмыкнула и сунула коробочку в карман фартука, не открывая. На лице у Холса появилось обиженное выражение.

— А откуда возьмутся все эти деньжищи? — спросила Сенбл и кинула взгляд на Квайка, который мило улыбнулся в ответ. — Только не рассказывай мне, что ты выиграл их на спор!

— В некотором смысле, дорогая, — сказал ей Холс. — Деньги будут поступать из одного фонда, основанного на случай особых обстоятельств моими новыми друзьями. — Он беззаботно повел рукой. — Господин Квайк будет ведать финансовой стороной.