К тому моменту, когда пламя, сделав свою работу, стало угасать, Сэротэтто уже не было на крыше терминала. Быстро спустившись по пожарной лестнице с обратной стороны огромного здания, он быстрым шагом уверенно прошел около ста метров вдоль фасада складского комплекса. Одетый в синий рабочий комбинезон, с бейджем на груди, он ничем не выделялся среди прочих работников аэропорта. Затем, пройдя строго по нанесенной пешеходной разметке, он перешел к расположенному рядом терминалу прилета. В это время как раз подъехал автобус, битком набитый только что прилетевшими пассажирами. Иван смешался с толпой, заходящей в зал прибытия. Сняв бейджик, он спокойно шел в общем потоке. С момента выстрела прошло не более пяти минут, и, судя по всему, в самом аэропорту еще никто ничего не знал и, уж точно, не предпринимал никаких действий.

Такси довезло Сэротэтто до окраины Домодедово. Выйдя на Лунной улице, Иван проводил взглядом отъезжающую машину и не спеша направился в примыкающий к городу Ушмарский лес. Несколько часов спустя ничем не примечательный пожилой мужчина в потертых джинсах, старых стоптанных туфлях и полосатой рубашке навыпуск сел в электричку, отправляющуюся в направлении столицы. Кроме него, в электричку заходили еще пара десятков мужчин и примерно столько же женщин, как, впрочем, и всегда в это время суток. Так что сие непримечательное событие никак не могло заинтересовать следователей, нашедших в глубине леса лишь очередное кострище, в котором сгорели синий комбинезон, синяя бейсболка, очень удобные серые кроссовки и все надежды отследить дальнейшее перемещение стрелка.

Что хорошего в декабре? Думается, что декабрь может претендовать на звание худшего месяца года. Во всяком случае, в Европе. Осень, взмахнув на прощание листопадом, словно цыганка пестрой юбкой, ушла в неизвестном направлении. Во всяком случае, Северное полушарие она уже давно покинула, а в Южном вовсе не объявилась. Зима же, очевидно прихорашиваясь к Новому году, тоже не спешила. Изредка, с криком «уже иду!» она махала рукой, насылая на столицу пронизывающий холодный ветер, или посылала ждущим ее поклонникам воздушные поцелуи в виде мириад ледяных кристаллов, тихо падающих в ночи на безлюдные городские улицы. Но все это были лишь напрасные обещания ветреной и непутевой особы с холодным, безжалостным сердцем. Ветер рано или поздно стихал, выпавший снег превращался в грязную кашицу, смешанную с песком, солью и прочей гадостью, которой так старательно посыпают улицы столицы. Затем снег вовсе таял, а грязная кашица тем не менее оставалась. В общем, была уже и не осень, но еще не зима. Наступило безвременье.

Президент старался это время года проводить в своей южной резиденции, расположенной в полутора тысячах километров от столицы. Впрочем, старался — это не совсем подходящее слово для президента. Он просто из года в год улетал из столицы на целый месяц, возвращаясь лишь за неделю до Нового года. Нет, прилетал он вовсе не для того, чтобы поздравить миллионы своих граждан с наступлением долгожданного праздника. Телеобращение, как правило, записывали тоже на юге, затем подкладывая под него столь родной каждому сердцу фон с башнями, рубиновыми звездами и стрелками главных часов страны. Однако протокол требовал его присутствия в столице. Надо было провести итоговое заседание правительства, поздравить депутатов, сенаторов. У каждого человека есть список неотложных дел, которые надо успеть сделать в последнюю неделю до Нового года, и даже если этот человек президент, всегда оказывается, что именно на последнюю неделю в году возложена самая большая ответственность.