Следствие велось быстро, как того требуют законы военного времени. Заранее понимая, что проиграет, и что процесс установления истины лишь формальность, и военно-полевой суд в ближайшее время может признать его врагом народа, Игорь все равно пытался сопротивляться. Это уже принцип.

Как-то в детстве четверо босяков во главе с Витькой Сомовым загнали его в глухой киевский двор, чтобы объяснить, кто в районе хозяин. Вариантов вырваться невредимым у Игоря не было. Сомов вырос на улице, среди городской шпаны, имел друзей и покровителей среди взрослых уголовников. В четырнадцать лет из Витьки начал складываться довольно серьезный уличный боец. И Вовк со своей музыкальной школой достойным соперником для него не был.

Тем не менее Сомову нравилось травить Игоря не одному, а небольшой стаей. Называл это охотой, всякий раз заявляя: плохой волк из зайца. Раздражителем на самом деле оказалась фамилия: если бы не она, худощавого, болезненного на вид мальчика со скрипичным футляром никто бы не трогал. Но Сомов почему-то завелся.

Родители Игоря переехали из Полтавы в Киев, где он пошел в новую школу. На горе Игоря, он оказался в одном классе с Витькой Сомовым, который с первого же дня взялся за новенького.

До того случая все во дворе ограничивалось дразнилками, шелобанами, подножками, плевками и синяками. Нежелание постоянно быть битым заставило Игоря освоить науку выживания, и убегать от неприятностей парень наловчился довольно скоро. Витька травил новичка не каждый день, в зависимости от настроения, и, бывало, неделями не обращал на Вовка внимания. Но стоило ему получить очередную двойку, за которую дома отец устраивал ему беспощадный нагоняй, как накопленная злость немедленно вымещалась на привычном уже объекте. Такие ситуации Игорь со временем тоже научился предусматривать.

Ситуация ухудшилась, когда у него проснулась симпатия к однокласснице Ларисе Белецкой.

Девочка не оттолкнула новичка. Наоборот, гордо отшивая окружающих хулиганов, эта холодная барышня с длинными волосами внезапно сдружилась с дохляком — так называл объект своих издевательств Сомов. И, как только увидел обоих на улице под ручку, тут же дал понять Игорю, чем недруг отличается от лютого врага.

Там, в глухом дворе на Рейтарской, подростку стало ясно — решается его судьба. От Ларисы отказываться он не собирался. Надежды победить — никакой. Но парень, зажатый в угол, поставил футляр к стене, закрыл его собой и стал отчаянно защищаться. Вначале просто не хотел сдаваться без боя, только отбивался, не атаковал. Но в разгаре короткой стычки будто что-то подсказало схватить кусок кирпича, неумело замахнуться и сильно засадить Витьке в лоб, пустив кровь. Тот сначала удивился. Потом взбесился. И уже через несколько минут этот самый обломок в его руке разбивал пальцы на правой руке «наглеца» Игоря, а потом — скрипку у него на глазах.

У врачей для родителей Игоря было две новости. Первая — хорошая: пальцы срастутся, калекой не останется, с кем не бывает, дети.

Вторая — плохая: об уроках музыки придется забыть. Впрочем, трагедией это стало разве что для папы с мамой: Вовк-старший закончил консерваторию по классу рояля, мама была скрипачкой. Наследственными задатками мальчик обладал, но ходил в музыкальную школу скорее из уважения к родителям, чем вынашивая мечту стать великим маэстро. Так что попытка сопротивления грубой силе внезапно принесла пользу: сама собой отпала потребность осваивать неинтересную, хотя наверняка полезную музыкальную науку.