Дубов задумался, перебирая в памяти все знания о средневековой истории Руси и сопредельных стран. Знал, как выходило, не так уж и много, да и откуда? Из художественных книг да из фильмов — «Александр Невский», к примеру, или там, «Депутат Балтики»… впрочем, «Депутат Балтики» — это не из средних веков. В военном училище — давно это было! — конечно, изучалась история, но как наука сугубо партийная — «Краткий курс ВКП(б)» под редакцией Иосифа Виссарионовича Сталина.
Сталин… Иван усмехнулся. А ведь военные при нём неплохо жили, и не только военные — и инженеры, и артисты, и писатели, даже какие-нибудь знатные оленеводы. Эх, если б не раскулачивание, не репрессии, не война, не страшный послевоенный голод… Но ведь выстояли, выстояли, победили! И если разобраться: не было бы раскулачивания — не было бы индустриализации, на индустриализацию-то где деньги взять — с крестьян только, с них и брали, с кровью. А не было бы индустриализации, разве бы выиграли войну? Шиш! И так-то много не было. Тяжёлые грузовики, к примеру, американцы по ленд-лизу всю войну поставляли, сами так до конца войны и не научились делать, только потом, после. Да и то, если приглядеться: наш «Урал» — вылитый «Студебеккер», а «Зил» — «Додж».
Баурджин поёжился, натянув на плечи кошму, — ночи стояли холодные. Итак, Русь в конце двенадцатого века. Что там было-то? Княжества были и эта, как её — феодальная раздробленность. Раздробленные феодалы — князья там, да бояре разные — стало быть, меж собой воевали, чем и пользовались все, кому не лень, половцы, и вот эти — монголо-татары. Скоро, скоро двинут они свои полчища на матушку Русь — установят проклятое иго, про которое что-то очень образно сказал Маркс… Или Энгельс. Дескать, иссушало монголо-татарское иго прямо всю душу народа. Вот так примерно. Может быть, бежать отсюда на Русь?! Ага… и что там делать? В этаком-то обличье? Да и как убежишь — транспорта-то никакого нет, самолёты не летают, поезда не ходят, лошадь только. Так один в столь дальний путь не поскачешь — обязательно убьёт кто-нибудь. Пустят этак походя стрелу — и поминай как звали, на том все путешествие и закончится. Нет, здесь, здесь нужно что-то делать: вжиться, поставить себя, как надо, а там… А там поглядим. Кажется, он, Баурджин, плохо стреляет из лука… как-то не научился. Ничего, восполним этот пробел, время ещё есть.
Дубов вдруг ужаснулся своим мыслям — уж больно дико они выглядели. Подумать только: он — боевой пятидесятичетырёхлетний генерал и одновременно нищий мальчишка-монгол, точнее — найман, кочевник. Ну, просто шизофрения какая-то! Ересь! Господи, да может ли быть такое?! Может, не может — но ведь есть! И кочевье, и степь, и кочевники — самая что ни на есть объективная реальность… данная нам в ощущениях. А он, Иван Дубов, как и все советские люди, — материалист, а значит, нечего в который уже раз поминать Господа. Нужно принимать всю данность, как она есть, без всяких там идеалистических рассуждений. В конце концов, в научной фантастике подобные случаи описаны и даже как-то объяснены. Иван Ильич, правда, любителем фантастики не был, предпочитал твёрдое чтиво про иностранных шпионов (муть, конечно, страшная, но ведь интересно!), однако кое-какие книжицы брал-таки полистать у сына.