С предосторожностями погрузили первый ящик.

Плот на воде держался неустойчиво, раскачиваясь на волнах, и потому моряки решили не рисковать, переправлять ящики поодиночке.

Один из подводников сказал Тихону:

– Когда самолет на воду садиться стал – вода во все стороны, только винты видны. Мы уж испугались, все же самолет – не подводная лодка.

– Нормально сели, это всегда так выглядит, – успокоил его Тихон.

Подводники потянули за веревку, и плот медленно двинулся к лодке. Получился импровизированный паром, только вместо берегов реки – подводная лодка и гидросамолет.

Перегрузка шла медленно – опасались уронить в воду драгоценный груз. Глубина в этом месте метров пятнадцать, иначе лодка к скалам не подошла бы, и, сорвись хотя бы один ящик, поднять его с морского дна было бы сложно. На подлодке есть водолазное оборудование, но в ледяной воде да на большой глубине водолаз долго пробыть не сможет.

Последним рейсом на плоту переправили механика.

Один из подводников достал из-за пазухи бутылку коньяка и протянул ее Тихону:

– Это подарок от командира лодки.

– Приму с благодарностью. Передай от всего экипажа самолета привет и пожелание быстрейшего окончания ремонта.

Когда подводники добрались до лодки и втащили механика на палубу, Тихон распорядился:

– Отвязывай веревку, взлетаем.

Надвигалась ночь, и взлетать на самолете по неизвестному, никак не обозначенному фарватеру не хотелось. Но не сидеть же на берегу – там ни одного дома не видно. Конечно, подводники приютят, но на подлодках тесно, и разместить там шестерых членов экипажа было бы сложно. Подводники и так спят на койках по очереди.

Запустили моторы. Моряки с палубы размахивали руками.

Тихон дал газ правому мотору, потихоньку развернулся, правое крыло прошло над корпусом лодки. Потом полный газ обоим двигателям – струями воздуха от винтов у подводников сдуло бескозырки.

Самолет пробежал по воде, встал на редан и, задрав нос, взлетел. Часов пять-шесть полета – и они сядут на базе. И то если не будет сильного встречного ветра.

Уже через час полета радист огорчил Тихона:

– Командир, метеосводка плохая. Передают – ветер до штормового и дождь.

– Плохо. Штурман, пока погода позволяет, определяйся с местом, надо где-то садиться. В шторм уже не получится.

Штурман взялся за логарифмическую линейку и карту:

– Самое близкое место – поселок Ходовариха.

– Это где же такой?

– Недалеко от мыса Русский Заворот, на материке, десять минут полета.

– Давай курс.

– Двести десять.

Тихон повернул самолет влево – непогоду лучше встречать на берегу. Жаль, что до Колгуева далеко, еще добрых полтора часа полета.

– Командир, поселок должен быть под нами, – произнес штурман.

Тихон снизился до двухсот метров. Темень, ничего не видно, не поймешь, где вода, где суша. Одно радовало: судя по карте, местность низменная, скал и сопок нет.

Он сделал разворот, опустился еще на сто метров и включил посадочные фары.

В этот момент носовой бортстрелок закричал:

– Вижу домики!

Тихон заложил вираж. То, что они наткнулись на поселок, – большая удача. Будь он в полукилометре в сторону – и искать пришлось бы долго.