Уинтер очень старался говорить мягко, чтобы не выдернуть Лоу из воспоминаний. Это давалось тяжело. Они были так близко к чему-то очень важному, и был большой соблазн ускориться.

– Стол накрыт очень празднично – бокалы для вина, свечи. Скатерть. Накрыт на четверых, по одному человеку с каждой стороны.

– Расскажите о свечах. Они зажжены?

– Нет, они потушены, – покачал головой Лоу.

– Какого они цвета?

Брови дрогнули и вернулись в расслабленное положение.

– Красные. По крайней мере, так мне кажется. Точно не помню, слишком давно это было.

Уинтер почувствовал, что Лоу удаляется из момента.

– Хорошо, сделайте несколько глубоких вдохов и представьте, что свечи горят. Пламя сверкает и танцует.

Он снова сфокусировался на грудной клетке Лоу и подождал, пока дыхание не успокоится. Мендоза подалась вперед, облокотившись на стол и подперев голову ладонями. Уинтер старался не обращать на нее внимания.

– Подойдите к Лестеру и скажите, что видите.

– Он лежит на животе, руки в таком положении, будто он пытался ползти. Он потерял очень много крови. Вокруг него – целая лужа, и струйка крови утекла на противоположную сторону стола. Кровь размазана в том месте, где он полз через эту лужу.

– Теперь расскажите о Мелани.

– Она лежит, свернувшись калачиком, руки на животе. Не знаю, сколько ударов ножом было, но очень много.

Согласно отчету Розалии, ударов было сорок семь. Это даже больше, чем очень много. У бедной девушки не было никаких шансов выжить.

– В чем она?

– К сожалению, не помню, – покачав головой, сказал он.

– Ничего. Пока ничего не говорите. Посмотрите на камин. В нем горит огонь или погас?

– Погас.

– Тогда представьте, что огонь горит. Кивните, когда представите.

До того как Лоу кивнул, Уинтер успел медленно досчитать до четырех.

– Хорошо. Теперь сфокусируйтесь на огне. Посмотрите, как играют языки пламени, какого они цвета, как трещит и взрывается дерево. Почувствуйте тепло и ощутите запах дыма.

Уинтер помедлил, чтобы Лоу смог погрузиться в нужное состояние.

– Теперь посмотрите на Мелани и скажите, во что она одета.

– Спортивные штаны и свободная футболка.

– А Лестер?

– Джинсы. Сверху на нем футболка либо рубашка.

– Спасибо. Можете открыть глаза.

Лоу открыл глаза, морщась от яркого света. Затем он потер их руками несколько раз и потянулся к своей чашке кофе.

– Как, по вашему мнению, все случилось? – спросила Мендоза.

Лоу задумался. Его взгляд был направлен вдаль, на свадебную фотографию, стоявшую у камина. На ней Лоу и его жена были примерно в том же возрасте, что и Риды, когда их убили.

– Хотите знать, что я думаю? Я думаю, что Нельсон Прайс постучал к ним в дверь, и Лестер впустил его, впустил в свою жизнь ураган горя и боли. А еще я думаю, и у меня нет в этом сомнений, что Нельсон Прайс все сделал один. Я знаю, что вы хотели бы услышать от меня не это, но как есть, так есть.

Когда они в третий раз миновали въезд в Хартвуд и проехали по живописному мосту, было уже почти пять вечера. Уинтер вытащил из кармана листок бумаги с инструкциями Грэнвилла Кларка, как добраться до дома Прайсов. Через несколько минут они уже тряслись по узкой и грязной колее, окруженной с обеих сторон густыми лесами. Ехать было практически невозможно, и Мендозе пришлось снизить скорость до пятнадцати километров в час.