— Следующая очередь дежурить не ваша. Возвращайтесь и ложитесь спать. Впереди тяжелый день.

— Сигаретки не найдется? — спросила она. — Джон вытащил из пачки сигарету и протянул ей. — Может, и прикурить дадите?

— Опустите сигарету и закрывайте ладонями, когда затягиваетесь.

— Вы такой предусмотрительный, такой умный.

Миллисент наклонилась, прикуривая от огонька зажигалки. Черные волосы переливались в лунном свете. Джон понял, что недооценил ситуацию. Нужно было тут же отослать ее. Миллисент выпрямилась.

— Я могу обходиться без сна, — сказала она. — Помню, однажды мы поехали за город на уик-энд, так я не поспала и трех часов с пятницы до понедельника. И была свежа, как маргаритка.

— Не стоит хвастаться. Даром это не проходит.

— Разве? — Она помолчала. — А что все-таки случилось с Анной?

— Вы знаете то же, что и я, — холодно отрезал он. — Мне кажется, вас не должно волновать ни то, что с ней случилось, ни то, что она сделала потом.

— По-моему, это вовсе не повод сходить с ума. История, конечно, паршивая…

Джон затушил сигарету.

— Я не хочу говорить об Анне. И не хочу никакой любовной интрижки с вами. Вам ясно? Сейчас не время для подобных занятий, не говоря уже о сути.

— Если хочешь чего-нибудь, всегда можно найти время.

— Вы ошиблись. Я — не хочу.

Миллисент засмеялась низким хрипловатым смехом.

— Давайте поговорим, как взрослые люди, — сказала она. — Я, конечно, могу в чем-то ошибаться, но только не в таких делах.

— Вы знаете меня лучше, чем я сам?

— Не пытайтесь поймать меня. Конечно, знаю. Да вот, пожалуйста: будь на моем месте Оливия, вы отправили бы ее обратно в два счета, без всяких пререканий. А кстати, почему вы шепчете? Или разбудить кого боитесь?

Джон и не заметил, как перешел на шепот. Смутившись, он чуть повысил голос:

— Вам пора идти, Миллисент.

Она снова засмеялась.

— Вы правы — зачем будить людей. Вряд ли они так же хорошо, как я, могут обходиться без сна. А вот вы — другое дело.

— Ну ладно. Я не собираюсь с вами спорить. Идите, ложитесь спать и забудьте обо всем, что мы тут наговорили.

— Договорились, — кротко пролепетала Миллисент, затушив наполовину выкуренную сигарету. — Вот только испробую один тест. Всего одна крохотная искорка. Если вы не загоритесь, я сразу ухожу, как послушная девочка.

Она подошла совсем близко.

— Миллисент, не дурачьтесь, — сказал Джон.

— Только один дружеский поцелуй. Пожелайте мне спокойной ночи, а то я не усну. — Она прижалась к нему всем своим гибким, податливым телом. Джону пришлось обнять ее — они стояли на самом краю насыпи.

— Кажется, тест на искорку положительный, — сказала Миллисент.

Донесся шелест падающих камешков. Они обернулись. На рельсах, невозмутимо глядя на них, стоял Пирри. Винтовку он, как обычно, держал подмышкой.

— Вы не очень-то бдительны, Кастэнс, — укоризненно сказал Пирри. — Непростительно для часового. Я едва не застал вас врасплох.

Миллисент высвободилась из рук Джона.

— Что это ты шляешься среди ночи? — спросила она.

— Ты позволишь мне задать тебе тот же вопрос, дорогая, — ответил Пирри.