Тут в дверь бани затарабанили и Соль через щель объявил:

— Закругляйтесь давайте, Аль явился! Говорит, что без вас ничего рассказывать не станет, чтобы потом одно и то же не повторять.

Пришлось быстро ополаскиваться, затем со смехом друг друга вытирать, прижимаясь и целуя везде, даже не задумываясь… Так хотелось время остановить, к тому же раз вернулся, значит, торопиться-то уже точно незачем, все в порядке!.. Потом чистую одежду, заранее постиранную и Ольаром с Солем магией высушенную, надеть. И над Кером в рубашке, хозяйкой выданной, повеселиться — в плечах-то как раз оказалась, а в талии широка уж больно. Хоть у Шазима другую отнимай, поприличнее. Но потом рукой махнули — у дареной рубахи покрой не смотрят. Чистая, крепкая, нигде не жмет — и хорошо.

В доме все уже за столом накрытым сидели, при виде раскрасневшейся Акиты и чуть ли не урчащего, довольного Кера переглянулись понимающе. Соль, правда, тихо буркнул: «Дорвались!..», а Аль совсем даже не тихо поинтересовался:

— Закрепляющее опыление совершили? Для надежности? Что-то уж больно быстро вы, — и на Керана с усмешкой посмотрел.

Но тот даже огрызаться не стал. А про зависть шутка так себе бы вышла, потому как до сих пор отношение лисички к этому кровопийце белобрысому сомнения вызывает.

Так что молча за стол к остальным подсели, и Аль, покачиваясь на стуле, лицо загадочное соорудил и с таким вот выражением заявил:

— Брат это мой, Ульшиси, близнец.

— Что близнец, это сразу прям заметно, — хмыкнул Шазим немного нервно. И уточнил: — А делать с ним что теперь станешь? Убьешь?

Аль на волчонка прямо волком обиженным посмотрел:

— Спятил, что ли?! Брат мой, говорю ж! С матерью, оказывается, жил, пока не решил отца найти. Поделили они нас…

— И как его в тот лес принесло? — поинтересовался Керан недовольно, при этом Акиту к себе покрепче прижимая. — Заблудился, что ли?

— Хотел у ваших старейшин вызнать, где «эльфийский ужас» обитает, а то мать рассказывать отказалась, — усмехнулся фирянши. — Но и старейшины ему почему-то не сильно разговорчивые попались. Или дар речи потеряли…

— Он же не перебил всю деревню?! — запереживал Кер, да и Ольар с Нинором напряглись.

— Нет, только часть старейшин съел, — небрежно пожал плечами Аль. — И ругался, что желудок набил, а удовольствия мало — не очень-то они вкусные оказались.

— Старейшин не жалко, — кривовато усмехнулся Керан, и глаз у него при этом дернулся нервно. — А что теперь с братом делать станешь?

— Пока пусть в клетке посидит, меня подождет. Я одного старого глухого йетти попросил за ним присмотреть, если дольше чем на сутки задержусь. Он мне рассказал, как мать найти, вот ей его из рук в руки и передам, в качестве подарка при знакомстве. Попытаюсь семейные связи наладить…

Аль вроде бы и шутил, да только Аките все время в его голосе обида и боль слышались, звенели прямо, за душу задевая. Но влезать с советами и жалостью непрошеной не стала, потом решила поговорить, когда случай удачнее представится.

А сейчас пора было дело недоделанное до конца довести: в лес эльфийский заявиться и с оставшимися старейшинами выяснить, должен ли им что Керан. Или, раз Дарси и Маэдлор убиты, пусть и не им, их возвращение камней переговорных удовлетворит?