Ученый не мог отвести завороженный взгляд.

— Поразительно — эти руины разделяет тысяча лет, — тихо сказал он. — Мы прошли долгий путь. Тем не менее все заканчивается одинаково. Пустыне все равно.

Воцарилась тишина.

— Странно, что Ная так и не нашли, — наконец сказала де Вака.

Карсон покачал головой.

— Несчастный сукин сын. Вероятно, он погиб где-то в песках и стал обедом для койотов и стервятников. Когда-нибудь его обнаружат, как мы нашли Мондрагона. Выбеленный скелет и мешок с камнями.

Вспоминая, Карсон помассировал левое предплечье. Теперь в нем было много металла, и оно начинало ныть в сырую погоду. Но только не здесь, в пустыне.

— Может быть, со временем родится новая легенда о золоте, и через пятьсот лет люди будут искать золото Ная, — со смехом заметила де Вака. Потом ее лицо стало серьезным. — Мне его совсем не жаль. Он был мерзавцем еще до того, как до него добралась неокровь.

— Мне жаль Сингера, — сказал Карсон. — Он был достойным человеком. Как и Харпер. И Вандервэгон. Никто из них не заслужил такой судьбы.

— Ты говоришь так, словно они уже мертвы.

— Полагаю, что они очень к этому близки.

Де Вака пожала плечами.

— Кто знает? После того как пресса набросилась на «Джин-Дайн», компания может вложить серьезные средства, чтобы исправить причиненный этим людям вред. В некотором смысле они действительно виновны. Виновны в том, что соблазнились грандиозными перспективами и не подумали о возможных последствиях.

Карсон тряхнул головой.

— Если это так, то я виновен не меньше, чем они.

— Не совсем, — возразила де Вака. — Мне кажется, что в глубинах твоего сознания постоянно тлели сомнения.

— Я задал себе такой вопрос в тот день, когда отменили презентацию неокрови. Знаешь, уверенности у меня нет. Вероятно, я согласился бы на переливание, как и все остальные.

Женщина удивленно посмотрела на него.

— Я совершенно серьезно. В то время я был готов последовать за Скоупсом на край земли, если бы он попросил. Он умел воздействовать на людей.

Де Вака продолжала с любопытством смотреть на него.

— Только не на меня, — сказала она.

Карсон промолчал.

— Тебе не показалось, что этот пожар был очень странным? — спросила де Вака.

Ученый покачал головой.

— Да, пожалуй. Как и признание Брента. Если это можно так назвать. Я не уверен, что мы когда-нибудь узнаем, что произошло на самом деле. Между Левайном и Скоупсом многое оставалось недосказанным.

Де Вака приподняла брови.

— Но теперь все кончено, — сказала она.

Мужчина колебался.

— Интересно, будет ли продолжена работа над Х-гриппом, — наконец сказал он. — Ведь мы решили проблему.

— Никогда, — решительно сказала де Вака. — Никто теперь не станет этим заниматься. Слишком опасно. Кроме того, у нас нет уверенности, что все трудности позади. А проблемы изменения будущих поколений — или всего человечества — только начались. В течение нашей жизни нам предстоит увидеть ужасные вещи, Ги. Ты ведь знаешь, что на этом все не закончится.

Тучи сгущались, в пустыне становилось все темнее. Они стояли неподвижно и смотрели вниз.

— Нам пора уходить, — сказала женщина. — Предстоит долгий путь до Слипинг-Ют-Маунтен.