Крадучись, шаг за шагом, чтобы не заскрипели половицы, юноша приблизился к чулану и распахнул дверь. О, он не сомневался в том, что сейчас предстанет перед его взором! Видеть такое ему приходилось не раз – в родном замке слуги тоже не были слишком строгих нравов. Лишняя кружка пива или вина, и с прислуги слетали вся набожность и внешнее благочестие: опьяневшие служанки стреляли глазами в конюхов, сторож и истопник хватали за крепкие задницы поварих и судомоек, и под вечер в каждом темном углу можно было обнаружить стонущие от утоляемой страсти пары. Старый барон ругался и бил за это прислугу чем попадется под руку, но человеческую природу не переделаешь. Ее можно лишь умерять строгостью и дисциплиной.

Но то ведь глупые слуги! А сейчас Франц, открыв дверь, увидел в колеблющемся свете свечного огарка голую белокожую задницу дворянина! Эта задница ритмично поднималась и опускалась между двух широко раскинутых женских ног…

Как Франц и ожидал, белокожая задница, поросшая редкими рыжеватыми волосками, была ему очень хорошо знакома.

Спустив штаны до колен, Альберт вовсю пользовал трактирную служанку, обслуживавшую их вечером – здоровенную волоокую девицу с крутой грудью и необъятных размеров ягодицами.

Девушка носила по залу глиняные кружки с пивом, и при каждом шаге ее ягодицы призывно колыхались под чуточку тесным для ее фигуры полосатым платьем. Длинные светлые волосы ее были собраны кверху в большой пучок на макушке.

Сейчас волосы девушки были распущены и рассыпались по мешкам с углем, на которых парочка устроилась. По всему заметно было, что оба получают удовольствие от своего занятия. Альберт деловито сопел и двигался ритмично, а лежавшая под ним трактирная служанка столь же ритмично ахала от наслаждения и пыталась обхватить спину мужчины ногами, вжать его в себя посильнее.

Услышав звук открываемой двери, Альберт резко обернулся, и его помутневший взгляд встретился с возмущенным взглядом брата.

– Вот ты где! – только и сумел выдавить из себя Франц.

– Должен же я был попробовать эту девку, – осклабившись, сказал Альберт, с неохотой выходя из лона служанки. Все равно он уже понял, что продолжить столь удачно начатое младший брат не позволит. – Вечно ты являешься не вовремя, – добавил Альберт, завязывая тесемку штанов. – Только начал, а ты тут как тут…

Девица села на мешках с углем и оправила длинную юбку, прикрыв голые ноги. Она выглядела недовольной. Ее распаренное лицо с красными пятнами возбуждения было хмурым.

– А где же подарок? – мрачно поинтересовалась она, небрежно скручивая волосы в пучок. – Ты обещал подарок. Я не виновата, что твой брат не позволяет тебе развлекаться с женщинами.

Она противно хихикнула, хотя ее раздражение можно было понять.

Уже успевший подняться на ноги и приведший себя в относительный порядок, Альберт хмуро огрызнулся:

– Нет у меня никакого подарка для тебя.

– Как нет? – опешила девица, явно не ожидавшая такой наглости. – Да он же у тебя в кармане! Ты мне сам показывал краешек, когда уговаривал.

– Это я тебя уговаривал? – возмутился баварский дворянин. – Да ты рехнулась, ей-богу! Зачем мне тебя уговаривать, когда ты мне весь вечер глазки строила? А насчет подарка я тебя обманул, нет у меня ничего.