Ее дамы тоже облачились в траур, в простые черные бархатные платья. На леди Бэйнтон был французский чепец, отделанный золотой тесьмой и жемчугом. Бесси и Кейт предпочли надеть плоские бархатные чепчики, украшенные жемчужинками и перышками цапли. А Нисса убрала волосы под золотую сетку – такая прическа всегда очень нравилась Кэт.

Пришел духовник королевы, и она исповедалась, запершись со священником в своей спальне. Последняя исповедь королевы не отняла много времени. Потом наступила очередь церемонии стука в дверь. Нисса медленно распахнула дверь, за которой стояли все члены Тайного совета, за исключением герцога Саффолкского, который в ту ночь заболел, и герцога Норфолкского, который позже признался, что был не в состоянии смотреть на казнь своей племянницы.

– Время пришло, мадам, – возвестил граф Саутгемптон.

У Ниссы екнуло сердце. Но Кэт просто кивнула и сказала:

– Я готова.

В сопровождении Тайного совета, четырех женщин и своего духовника королева вышла затем на лужайку Тауэр Грин. Леди Рогфорд уже была там, неприятно поразив всех своим внешним видом. Растрепанные, нечесаные волосы. Карие глаза, в которых горело безумие. Шевелящиеся губы – она бормотала себе под нос нечто бессмысленное. Король издал особый акт, одобренный затем парламентом, позволяющий им подвергнуть казни умалишенную.

Кэтрин Говард спросили, не хочет ли она произнести последнее слово. Она ответила четко, звенящим девическим голосом:

– Я прошу всех добрых христиан считать заслуженным и справедливым мое наказание смертью, ибо совершила я гнусное преступление против Господа, нарушая его заповеди с самой юности, и также против его королевского величества.

Кэт продолжала:

– Я была осуждена справедливо и заслуживаю сотни казней. Я прошу, дабы вы, имея перед глазами мой пример, отказались от привычки греха, встали на путь исправления и были во всем послушны королю. Я молю Бога за его величество, за нашего господина и повелителя Генриха Тюдора, и умоляю вас о том же. Отдаю душу свою в руки Господа в его бесконечной милости.

Так Кэтрин Говард сказала свое последнее слово. Нисса и леди Бэйнтон помогли ей подняться на эшафот, где уже дожидалась колода, обложенная соломой. Та самая колода, которая совсем недавно была в ее камере! А еще королеву дожидался палач, который стоял, опираясь на свой огромный топор, лицо его было скрыто под капюшоном. Интересно, что скрывается под этим капюшоном, думала Нисса. Исполняя свой долг, испытывает ли этот человек хоть немного жалости?

Кэтрин Говард приветливо улыбнулась палачу и сказала:

– Сэр, я вас прощаю.

Затем, как того требовал обычай, она вложила в его руку золотую монету, отдавая таким образом плату за то, что он сейчас лишит ее жизни. Повернувшись к женщинам, которые сопроводили ее до самого эшафота, Кэт поблагодарила их за верную службу, послала воздушный поцелуй Кейт и Бесси, которые уже плакали навзрыд, стоя внизу. Протянула руки к Ниссе, обняла ее.

– Не забывай, что любовь нашла тебя вопреки всему, Нисса Уиндхем! Будь добра к Вариану и не держи зла на герцога Томаса. – Она крепко поцеловала подругу в щеку.