— Нет, Иоанн! Он ненавидит меня и издевается надо мной. А я не могу переносить эти издевательства! Если бы ты только знал, что он сделал в день смерти своего отца! Иоанн, прошу тебя, позволь мне остаться здесь! Хотя бы на время, чтобы я решила, как жить дальше.

— Живи хоть всю жизнь, Феодора! Я буду защищать тебя, даже если Мурад начнет с нами войну. Расскажи мне, как тебе удалось бежать.

Феодора, ничего не утаивая, от начала до конца рассказала императору о своем побеге. . Выслушав эту увлекательную повесть, император громко расхохотался;

— Ты очень умна, Феодора: тебе надо было родиться не в наше время, а в Афинах во времена Платона и Аристотеля или в далеком будущем.

— Должно быть, я уже жила в то время и после буду жить, но сейчас я здесь и хочу, чтобы мне было хорошо даже в наше ужасное время.

Иоанн Палеолог улыбнулся:

— Я понял твой намек. Обещаю, что ты не будешь нуждаться ни в чем. Хочу сказать, что я очень рад твоему приезду. А теперь за дело, думаю, что больше всего ты хочешь сейчас принять ванну. Это ты можешь сделать прямо здесь, и, пока ты будешь смывать с себя турецкую пыль, я прикажу прислать тебе слуг и одежду.

— Спасибо, Иоанн!

Император подошел и взял Феодору за руку.

— И разреши дать тебе совет, — сказал он. — Сторонись Елены. Поверь, так будет лучше.

Феодора находилась в большой зале императорского дворца в Константинополе. Верны были слова императора о том, чтобы она держалась подальше от сестры. Прошло чуть больше недели после ее удачного бегства, а она уже ощутила на себе всю ненависть, которую питала к ней Елена.

Десять дней спустя после ее возвращения в Константинополь Иоанн устроил в честь этого события грандиозный пир, проходивший в огромном дворце, за цвет стен получившем название Белоснежный. Феодору принимали очень тепло, она с радостью узнавала некоторых людей, которых помнила еще с детства.

Все поздравляли ее с возвращением, поздравила и Елена.

Она подошла с натянутой улыбкой и, чмокнув Феодору в щеку, прошипела:

— Сука! Если из-за тебя у нас будут неприятности, я убью тебя. — После этого императрица отстранилась и громко произнесла уже совсем иным тоном:

— Возблагодарим Бога за то, что моя дорогая сестра вернулась из земель неверных целой и невредимой.

— Возблагодарим Господа! — откликнулись все. После этого Феодору посадили на почетное место слева от императора. В зале послышался вздох восхищения: никогда еще император Иоанн не находился между двумя столь прекрасными женщинами.

Феодора же не слышала возгласов восхищенных византийских аристократов, а размышляла над предупреждением Иоанна и словами Елены.

Императрица же в ответ на восторженные крики гостей только улыбалась. Она была одета в платье из белого шелка, украшенное золотой и серебряной вышивкой, которая иногда прерывалась гроздью крупных жемчужин. С головы до ног императрицу украшали драгоценности, стоимость которых, вероятно, превышала цену на постройку целого дворца. Сегодня Елена олицетворяла собой власть, роскошь и величие.

Феодора же представляла собой полную противоположность Елене. Она была одета в простое платье из зеленого шелка, без каких-либо особенных украшений, лишь на голове у нее была золотая диадема со вставленными внутрь рубинами. Однако выглядела Феодора ничуть не хуже сестры.