День близился к завершению, небо окрасилось в оранжево-красные тона. Bзрывник лежал, раскинувшись звёздочкой, и глядел на кружащих птиц. Как же хорошо… Залезть по пожарной лестнице на девятый этаж, отмахав до этого несколько километров по буеракам, не всегда под силу взрослому, что уж говорить о ребёнке. Ноги и руки гудели, налившись тяжестью, поясница ныла, напомнив о недавнем падении, голова пульсировала болью, во рту насрали кошки, и в животе, кажется, начинался апокалипсис. Надо подниматься, искать надёжное укрытие для ночёвки, сделать живчик и поесть, но как же не хочется шевелиться…

Остров Гидры.

Третьи сутки мы шерстили Бункер, отыскивая всевозможные плюшки. Начали с хранилища био материала.

Здоровенная комната-холодильник вопреки ожиданиям полного облома, из-за порчи содержимого, продолжала работать все эти годы в экономном аварийном режиме. Тысячи контейнеров с бирками, в морозильных ячейках, содержали кровь и различные органы, вплоть до кусков мяса и частей брони элитников. Материалу, полученному от скребберов, принадлежал отдельный сектор с контейнерами подобного содержания, так же как и материалу от людей, иммунных с различными дарами. В жидком фреоне обнаружили колбы с неизвестной разноцветной субстанцией, слегка фосфоресцирующей. Кир перевёл закорючки на бирках: «Ускорение ТI80», «Сила RE15», «Прозрачный камуфляж JK6» и так далее.

— Кажется, это наши дары в жидком виде, — задумчиво тёр свою шею Прапор, разглядывая эти колбы.

— Мужики… — каким-то странным, севшим голосом позвал Кир.

«Старый» немец стоял перед раскрытой дверцей в ещё один отсек с блоками хранения. Пока мы с любопытством рассматривали доступное, не запертое, Кир пытался вскрыть запертое. Вскрыл…

С тихим шипением выдвинулся вперёд и раскрылся ступеньками длинный блок, открывая нашему взору подписанные ячейки.

— Что это? — поинтересовался Прапор, глядя через плечо Кира на равные квадратики с шумерской писаниной.

— Жемчуг, — почему-то шёпотом ответил Кир и, достав свой белый платок, обтёр лицо.

Вытянул один из этих квадратиков, который оказался прозрачной прямоугольной ёмкостью, не более пяти сантиметров в длину. Там лежала средних размеров розовая жемчужина.

Справа от меня раздался грохот от упавшего предмета.

Это Торос выронил коробку, которую держал в покалеченных руках.

От неожиданности я дёрнулся и ощутимо врезал локтем в солнечное сплетение сзади стоящему Мухе. Товарищ поперхнулся воздухом. Обменялись, я извиняющим, он понимающим, взглядами и обратно уставились на контейнеры с жемчугом.

Больше сотни блоков, и в каждом блоке больше сотни ячеек.

Стояли молча пару минут…

— Вон там ещё одна такая же, запертая, дверь, — на грани слышимости произнёс Кир, указал на отсек с материалом от скребберов и снова промокнул лицо платком.

Рука мелко подрагивала. Все остальные находки тут же потеряли смысл и ценность. В тот день мы больше не исследовали бункер, состояние у всех было не то. Ели, отдыхали, приходили в себя от культурного шока, заставившего даже педантичного немца выражаться крайне некультурно. И переваривали проглоченные белые жемчужены…, наблюдали за происходящем на поверхности, обсуждали будущие планы. Стали свидетелями нового Зова мутантов, прыгающих в бездну, и появления на свет маленьких скребберов. Два, не скажу, что чудесных, малыша, багровыми желейными шматками перетекали, мелко вибрируя и мурча, как здоровые коты. Заботливая мамаша только и успевала рвать на мелкие кусочки мясо и скармливать скребберёнышам.