Наконец, напившись вдоволь и отмывшись от крови, одел на себя мокрые выстиранные вещи и поплыл на противоположную сторону. Дальше он шёл по полю, впереди виднелся город.

Теперь хотелось есть и спать. Что больше, не понятно, к тому же начала болеть голова и немного тошнить. Взрывник невольно оглянулся. Видимых признаков слежки не было, да и быть не могло, слишком далеко он забрался.

На подступах к городу мальчик наткнулся на строящийся район частных домов. Взял наизготовку своё оружие, чуть пригнулся и, мягко ступая, двинулся вперёд, почти не издавая звука. Где-то там, метрах в ста по прямой, слышалась подозрительная возня. Определить, что странные звуки исходят от мутантов, мальчик сумел метров с тридцати, уже когда подошёл на расстояние прямой видимости.

Трое типов, одетых в оранжевые жилетки, урчали и ворочали по земле какие-то тяжёлые предметы.

Разглядывать, что именно они там делали, мальчик не стал. Отступил тихонько назад, и обогнул это место по дуге, прячась за строительным транспортом, домами, в канавах и за кучами строительных материалов.

Базиль катался трое суток в поисках сына, но так никого и не нашёл. Кидис словно сквозь землю провалился. На третьей ночёвке Рябый уговорил друга вернутся в стаб.

— Хуёвый я отец, Рябый, три раза сына просрал… — Базиль изливал другу душу, еле ворочая языком, после, кажется, четвёртой бутылки водки.

— Как три? Ты разве его не только что нашёл? — пытался сфокусировать взгляд не менее укушаный товарищ.

— А-а, это та-ада ещё, — махнул рукой здоровяк, — та-а-м… — указал пальцем куда-то неопределённо.

Закурил.

— Денег захотелось, больших и лёгких, вот как тебе, — усмехнулся, — гастролировал я как-то в Славинске и квартировался на хате у одной там, — неопределённо покрутил рукой и махнул. — Ну, баба, вроде, не чё так, но выпить любила. А как выпьет… Ай, ну её… Ну, капусты настриг я нормально, ей там за постой оставил хорошо, уехал. А она мне звонит через месяц, мол, беременна от меня. Ну, я ей денег ещё переслал, на аборт и забыл про это дело, ва-аще, — затушил сигарету, взял рюмку.

Рябый дотянулся до бутылки, налил ему и себе. Стукнули посудой, выпили.

— И чё, как понимаю, ни хуя, никакого аборта она не сделала? — Рябый сунул кусок колбасы в рот, внимательно глядя на друга.

— Не-а. Приезжаю я на гастроли на следующий год, ну, и по старой дружбе, думаю, дай зайду, то-сё там, сам понимаешь… Девка она видная… была… — вздохнул. — Ну, прихожу, а она с малым, — выставив вперёд нижнюю губу, развёл руками. — В грудь пяткой бьёт, мол точно твой и без базару, а я чё, дурак, я на анализы кровь у него утром взял… Чё?! Да не смотри ты на меня так, чистый шприц, из упаковки и немножко совсем, чисто для анализа. Знакомый у меня один был, должничок мой, жинка у него эти ДНКа делает, вот я и подкатил к нему, в счёт долга. — Снова закурил. — Мой пацан оказался, прикинь! Действительно, мой! Девяносто девять и девять десятых совпадение ДНКа! — В порыве эмоций хлопнул ладонью о стол, перевернув пепельницу и тарелку с овощной нарезкой.