Грабители бросили жертву и синхронно повернулись на голос. Луна светила с моей стороны, и я разглядел не отягченные интеллектом рожи. Кепки на головах, одеты в темные пиджаки и такие же рубашки. Или те красные – оттенок другой. У одного физиономия изуродована ветвистым шрамом, хорошо видным в лунном свете.

Я стоял от грабителей шагах в трех, меня они тоже разглядели. По ухмылкам, скользнувшим по рожам, стало ясно, что мундир на бандитов впечатления не произвел.

— Шел бы ты своей дорогой, офицерик! — буркнул тип со шрамом. — Целей будешь.

Он смачно сплюнул на дорогу.

— А если не пойду?

— Тогда тут и ляжешь!

Он сунул руку в карман, достал револьвер и щелкнул курком. Твою мать! Да тут серьезно.

— Ну? — спросил бандит глумливо.

Друг, увлекавшийся оружием, научил меня стрелять. Стоя, лежа, с колена и от бедра. «Ты должен быть готов выстрелить мгновенно! — вещал, заряжая патроны в магазин. — Нельзя дать врагу шанс». «В кого мне стрелять? — смеялся я. — У меня и оружия нет». «А вот это плохо, — качал головой он. — Обзаведись. Хотя бы травматом…»

Травматом я не обзавелся. Но здесь у меня имелся пистолет, и бандит его не видел – я стоял вполоборота. Тело закрывало опущенную к бедру руку с «браунингом». Бандит держал револьвер больше для страха, даже не направив ствол в мою сторону. Но если я вскину пистолет, он успеет выстрелить. Да и вспышка меня ослепит. Значит, от бедра…

Банг! Звонкий выстрел разорвал ночную тишину. Бандит со шрамом выронил револьвер и схватился за грудь. Второй пригнулся и метнулся ко мне. Не пугливый, сука! Банг! Банг! Тело мешком упало к моим ногам и затихло. Я перескочил через него и подбежал к жертве.

— Садитесь в коляску! Живо!

Следовало скорее уезжать – бандитов могло быть больше. В подтверждение этой мысли со стороны, куда ехал экипаж, грохнул выстрел. Над головой тонко цвикнула пуля. Ах, суки! Перестреляют, нахрен! Я, не целясь, выпустил остаток магазина в сторону стрелявшего. Оттуда донесся звук падающего тела и стон. Попал.

Перестрелка ввела женщину в ступор. Она застыла, глядя на меня. Уговаривать некогда. Я сунул разряженный пистолет в карман, подхватил ее на руки и забросил в коляску. Вскочил следом и стащил тело кучера с облучка, примостив его рядом с женщиной. Затем схватил вожжи.

В поместье я научился водить транспорт марки «КПТ-4». КПТ – от слова «копыта». Следовало привыкать к реалиям этого мира. Навык не подвел. Лошадка, подстегнутая вожжой, рванула с места. Колеса покатились по грунту и через пару метров перевалили через что-то мягкое. Внизу тонко вскрикнули и замолчали. Пипец котенку. А вот нечего на проезжей части лежать!

Спустя пару минут коляска вылетела на освещенную улицу. Копыта зацокали по булыжникам. Я свернул направо и перебрался на кучерское место. Стоять в коляске было неудобно, да и внимание привлекаешь. Мы неспешно катили по мостовой, и я чувствовал, как уходит адреналин из крови. И что дальше? Ехать в полицию? Посадят бедного врача в каталажку. А у меня завтра награждение…

Подумав, я свернул у какого-то сквера и остановился под фонарем у ограды. Повернулся к седокам… и потонул в огромных черных глазах под пушистыми ресницами. Они смотрели на меня из-под полей белой шляпки, прихваченной лентой под подбородком. В свете близкого фонаря глаза мерцали, суля горе и сердечную боль.