— Какие еще финтифлюшки? — Катя начала осторожно спускаться с холма — высокая платформа ее босоножек не была приспособлена для турпоходов на природе.

— Давай руку, держись за меня, осторожнее. — Колосов крепко взял ее за руку. — Какие финтифлюшки? Неточно я выразился — ну, музей-усадьба, бывший театр крепостной екатерининских времен, парк… Э, милочка, такими ударными темпами мы с тобой до вечера тут ползти будем. — Он покачал головой, потом внезапно одним порывом поднял опешившую Катю на руки. Легко и быстро спустился с этой своей брыкающейся ношей вниз.

— Это что еще за милочка, а? — гневно спросила Катя, когда он, ослабив хватку, поставил ее на ноги. — Вообще, что ты себе позволяешь? Я тебе кто? И кто ты мне? Как ты себя ведешь на месте происшествия?

— Скверно себя веду? Что положено Юпитеру, то есть Вадику ненаглядному, уехавшему в командировку, не положено бычку, то бишь бедному сыщику. — Колосов прищурился. — Вон сук с дерева обломи, побей меня, нахального негодяя, палкой.

— Дурак. — Катя фыркнула. — Точно встал не с той ноги. Или на тебя так подействовало то, что ты там, на пороховом заводе, в бане увидел… Кстати, я так и не поняла, как это так — завод, да еще пороховой, — и какая-то баня… Что за бред?

— Завод стоит который год. Помещения они сдают. Клиентам где-то мыться надо? Надо время с бабами проводить культурно? Ну, вот и сделали вместо пороха к снарядам сауну финскую евролюкс.

— А там что, с этими четырьмя убитыми были женщины? — быстро спросила Катя и включила диктофон.

— Насчет термина «убитые» я бы не тарахтел пока. — Колосов смотрел в сторону рощи, до которой оставалось прилично идти. — Чего ж тут дороги-то вниз нет? Должно быть, со стороны музея… А то как-то странно — старинное кладбище, фамильное, дворянское, а подъезда удобного с шоссе нет… Да и вообще насчет тех четверых из сауны я пока погодил бы языком трепать.

— А никто и не треплет языком, — обиделась Катя. — Я просто уточняю детали. Ты же самый первый туда, на место, выехал. Там теперь такой ажиотаж. А ты был там самый первый. Ты там все осмотрел?

— Ничего я там толком не осмотрел. Висельников этих мы только кое-как сняли, глянули с Василь Василичем, патологоанатомом, ты его знаешь, — он, как всегда, в своем амплуа… Потом меня сюда выдернули. Сейчас здесь все сделаем, и я снова поеду туда.

— Я с тобой. — Катя бесцеремонно дернула его за рукав. — Кто сказал — иди за мной? Теперь куда ты, туда и я.

— А тебе как дежурный сказал — два убийства? — хмуро спросил Колосов после паузы, в течение которой они шли к роще.

— Ага, — Катя кивнула, — домой мне позвонили в полвосьмого — дежурный, а потом наш начальник — никогда такого аврала не было. Сказали, два убийства — групповое в бане и какое-то при невыясненных обстоятельствах на территории этого самого заповедника Мамоново. Мы с оператором подумали сгоряча: может, лесник или инспектор от рук браконьеров пострадал — ну, раз в заповеднике… Никита, а куда мы идем, что там, за теми деревьями?

— Я же сказал — кладбище, труп там.

— Кладбище? — Катя остановилась. — Вот так место. Смотри, сколько тут сирени. Почему-то именно на кладбищах сирень самая красивая и душистая.