Внесли вторую перемену блюд – скворчащие, с пылу с жару молочные поросята с овсяной кашей, любимые еще когда-то в детстве Модусом, перепела в румяной корочке, начиненные сладким черносливом. Под радостные возгласы челядь вкатила в зал новый бочонок меду, еще выдержанней, еще хмельней и пенистей, чем предыдущий.

– А где женщины в этом замке, черт побери? Где прекрасные дамы?! – крикнул Модус. – И почему пустует место хозяйки? Ты что, до сих пор не женат, братец? У тебя какие-то проблемы?

– Я? – Локус встрепенулся. – Нет, почему… Я в общем-то… Женат, да.

– Точно? Или ты забыл? – с кривой улыбкой переспросил Модус. – Где же тогда твоя жена? Почему ее нет за столом?

– Ей что-то нездоровится… Я разрешил ей остаться у себя в покоях.

– Она рожает? У нее отнялись ноги-руки? Может, она заразилась бубонной чумой?

– Нет-нет, – замахал руками Локус. – Ничего серьезного, не беспокойся…

Модус сердито нахмурил брови:

– Тогда все это очень странно, согласись. Вернулся твой любимый старший брат, которого все считали погибшим, вернулся законный хозяин этих владений, а твоя жена даже на минуту не вышла меня поприветствовать! Как это понимать?

Локус тоже насупился, уткнувшись взглядом в стол.

– Всё не так просто, дорогой Модус… – выдавил он. – Я не хотел тебя расстраивать, только и всего.

– Не понимаю! – Модус грохнул кубком по столу. – Что, она слишком уродлива?

– Напротив.

– Тогда в чем дело? Пусть она явится сюда! Я требую!

– Дело еще в том, что она сама не хотела тебя видеть…

– Почему? Что за блажь?! – вскричал Модус. – Пусть явится сию же минуту, иначе я сам ее приведу!

Локус вздохнул.

– Хорошо. – Он повернулся к Толстому Тодду: – Сходи за госпожой, скажи – я велел.

Когда Толстый Тодд ушел, Модус откинулся на спинку кресла, осушил кубок и недовольно проворчал:

– Да-а, братец. Вижу, развел ты тут порядки… Жену разбаловал, хозяйством не занимаешься, замок почти разваливается! – Он кивнул на прикрывавшие стены шкуры и ковры, которые колыхались от ветра. – Дует так, словно в дырявом сарае сидим, а не в зале для пиршеств! Я с тебя потребую подробный отчет обо всех делах за все десять лет, пока я отсутствовал! И если ты был нерадивым хозяином, то будешь строго наказан! Я никого баловать не собираюсь!

Левая, хозяйская сторона стола совсем приуныла. Здесь никто толком не ел, веселых разговоров не вел, да и в кубки почти не подливали. Зато на правой стороне шел пир горой. Оголодавшие с дороги воины Модуса уминали одно блюдо за другим, запивая вином и медом, орали какие-то свои песни на плохо понятной местному люду латыни и произносили здравицы в честь своего хозяина. Прислуга приносила все новые и новые кувшины с питьем, а Локус следил, чтобы кубок его старшего брата не стоял пустым. И вот Модус разошелся, тоже принялся подпевать своим воинам, пристукивая кулаком по столу. Те сразу последовали его примеру. Бац, бац, бац! Звон, стук, лязг, грохот, хохот!..

И вдруг все стихло – в зал вошла Ева в сопровождении Толстого Тодда. Длинное платье лазурного цвета, расшитый жемчугом пояс и серебряный с бирюзой обруч на голове. Бросив взгляд в сторону Модуса, она быстро отвела глаза в сторону.