Ее бы можно было назвать обычной, если бы не несколько деталей. К примеру, руна благополучия у входа. Или непонятный кристалл прямо над монитором, из которого сочилась чистая, как горный ручей сила. А в кадке у окна, если я не ошибаюсь, стоит магический первоцвет. Только хоть убей, не помню для чего он нужен. На стене те самые часы с кукушкой. Почему мне кажется, что это не просто хронометр?

— Я же говорил, — появился в дверях доктор в самом обычном белом халате.

Однако меня не проведешь. Мастер, с легкой как пух, белой силой. Она даже двигалась внутри него быстрее, чем у всех, кого я видел. Да и сам доктор оказался светленький, худенький, вертлявый. Лишь взгляд у него был тяжелый, пронизывающий.

— А они все на тебе крест поставили.

— Кто они? — попытался приподняться на руках я и обессиленно рухнул обратно.

— Лежи, лежи, — ответил доктор. — У тебя должна быть мышечная слабость. Шутка ли, почти месяц лежал без движения. Сила быстро наведет порядок. Мозг не отдавал ей команду поддерживать тело в должном состоянии, потому что твое сознание витало где-то далеко. Кстати, что с тобой произошло?

— Я… мы сражались, — включил я дурака, не придумав сходу, как бы поизящнее соврать.

— Хорошо, — сказал доктор, хотя взгляд его свидетельствовал об обратном, — в любом случае тебе надо будет напрячься, когда приедет человек из МВДО. Пока отдыхай. Скоро тебе принесут еду.

Короткий разговор отнял последние силы. Я рассматривал потолок и думал. А ведь действительно придется что-то говорить. Вот о чем надо было кумекать, пока находился в несознанке. Ну ничего, что-нибудь придумаем.

Насчет одного доктор не обманул — скоро принесли обед. Ну, если верить солнцу за окном. Для завтрака уже поздно, для ужина рано. Медсестра, пожилая женщина, оказалась самой обычной немощной. Хотя в данном случае подобным словом можно было назвать именно меня. Я чувствовал себя ужасно. В первую очередь от того, что такого большого мальчика кормили овсянкой с ложечки, игнорируя любые протесты. Она даже до туалета меня довела. Спасибо, что хоть снаружи осталась.

Но сила действительно заработала с утроенной мощью. С каждым днем я чувствовал себя лучше. Познакомился с пациентами — большую часть которых составляли сотрудники из МВДО. Кроме разве что Николая Степаныча из третьей, которого прокляла жена. Но тут он «сам виноват, черт дернул жениться на ведьме». И артефактора из седьмой, который не представился и на контакт не шел. У него значилась «производственная травма».

Самое ужасное, я не мог связаться со своими. Телефоны здесь почему-то были запрещены. Я бы с радостью нарушил санкцию, да мой смартфон разрядился. Тут пришло понимание, что это крыло, закрытое от остальной больницы, вроде как на особом счету. Здесь и правила свои. Государство в государстве, блин.

Потапыч, к слову, на призывы тоже не приходил. Наверное тут есть что-то вроде защитного артефакта против нечисти, который в общаге ставил Аганин. Тех же домовых замечено не было. С их функцией замечательно справлялись немощные. Поэтому я чувствовал себя отрезанным от мира.